Вскоре, я почувствовал слабость в теле, и снова уснул, перед этим, лишь успев заметить, как блестели от восторга его глаза. Он вскидывал руки вверх что-то крича и метался по комнате как в попу ужаленный, но мне уже было всё равно, я засыпал.
Когда очнулся, у меня почему-то болело горло, а в руки были воткнуты трубки. Подняв взгляд, увидел того же типа в его неизменном фартучке.
- Какого хрена – моя рука снова была остановлена цепью. Странно, только сейчас я подумал о том, что я никак не могу зайти в боевой транс. А значит я был прав и астральное тело имеет значение не только для магов.
- Очнулся наконец – голос моего палача или кто он там, был звонок и бодр – гляди-ка что у меня для тебя есть!
В этой же манере, он подошёл, держа в одной руке что-то вроде ножа, а во второй небольшую хреновину с шевелящимися щупальцами.
- Подумать только, какой-то недодемон…
Осознав ситуацию, я просто заржал и смеялся пока у меня слёзы не пошли. Когда я закончил, он стоял рядом, явно насупившись и выжидал, когда я закончу. А потом начал спрашивать, тихим вкрадчивым голосом:
- Смеёшься надо мной? Недодемоном называешь? Позволь полюбопытствовать, почему ты меня так назвал?
Несмотря на его вид, который больше подошёл бы хорошо зарабатывающему трактирщику, который призирал физический труд, что-то такое в его тёмных глазах проблеснуло, так что я стал серьёзным и объяснил, на кого он больше смахивает.
- Ах вот оно как. Получается ты меня почти что похвалил. Но всё равно, не надо было так говорить, просто не надо. Так что обезболивать я не буду. Что ж, приступим.
Хотел бы я сказать, что больно будет только в начале, но нет. Сначала будет очень больно, но потом, когда этот малыш устроится и начнёт мимикрировать под то, что было, копируя твой здоровый глаз, будет настолько больно, что даже эти стены, не сдержат твоих криков.
Я могу понять твою ненависть и злобу, хотя у тебя они слишком яркие. Что странно для носителя частицы порядка. Не удивляйся, уж мы-то, жители из плана хаоса такое замечаем на раз.
Со словами, сейчас мы его, началась моя пытка.
Какое-то время после, я всё ещё поругивался с ним, но так, без огонька. Эта хреновина, что встала на место вырванного глаза и правда превратилась в него, и я уже смотрел на мой мир, сузившийся до одной комнатки обеими глазами.
Скоро, после этих событий, как раз во время нашей очередной пикировки, где я называл всех демонов рогатыми слабаками, и скотом, что неведомым образом мигрировал и без хозяина превратился в то, что мы называем демонами, а он отвечал мне, что обезьяна, сбросившая хвост и сбрившая шерсть, права голоса не имеет, и если я буду себя хорошо вести, то он даже подарит мне банан и найдёт мне самку из леса магзверей, нас прервали.
- Надеюсь, я вам не помешала мальчики?
Когда я её увидел, гнев вспыхнул с новой силой, но я быстро смог обуздать его. И уже спокойным голосом ответил:
- Учитель Диала. Хотя вам больше к лицу имя – Предательница Диала. А помните Виска? Ну мужа вашего, он вас любил, очень. После смерти, видимо, чтоб не сойти сума, снова поступил в войско – как бы она ни пыталась скрыть, но эта весть, пусть лишь на мгновение, выбило её из колеи. – Вот не знаю только, жив ли он, ведь по идее, он должен был быть с той сотней. Хотя признаюсь вам искренне, после поступления, он сильно изменился, будто совсем другой разумный.
Она прикрыла глаза и постояв так немного, попросила Варена на выход, для разговора с глазу на глаз со мной.
- А ведь мальчонка смог тебя задеть, а? Хе-хе. Ну иду уже иду, ведьма подозрительная. Вот вечно ты что-то мутишь.
Предательница, сначала хотела просто поговорить о том, о сём, но увидев, что разговор не клеится, перешла к главному. Она пыталась убедить меня принять яд, специально изготовленный ею. Давненько я так не смеялся. Моя реакция её сначала смутила, но, когда до неё дошла причина, моего искромётного смеха она даже как-то расслабилась.
Говорит, не волнуйся мол, это очень сильный яд, даже на полуистинных демонов (в шаге от развития до истинных – довольно высокий ранг демонов) работает, так что должен сработать и на мне.
- А давай! – с каким-то полубезумным видом выдал я и даже шею подтянул поближе.
В её глазах я видел горечь и грусть, перемешанные с решимостью. В них, отражались мои, смотрящие на неё обвиняюще и с презрением, и что удивило меня самого, в моих глазах была ещё и толика жалости.