— Что же, мадмуазель Дункан, я подумаю об этом, — уклончиво ответил Лопухин, улыбнувшись.
Тем временем гости, приглашенные на званый ужин, стали рассаживаться за столы, уставленные разнообразной снедью и дорогими винами. Их примеру последовали Айседора и ее собеседники.
Пробки из-под шампанского возвестили залпами о начале пиршества. Серьезные разговоры прекратились. Исчезли чопорность и величавость, которые прежде чувствовались в поведении гостей. Стали шутить, звучали тосты, признания в пылкой любви и симпатии.
Глебов, немного утомленный своим соседом Яном Ционглинским[17] (в своем почтенном возрасте пылающим юношеским восторгом), взглянул на раскрасневшуюся жену. Она, почувствовав его взгляд, повернулась. Их глаза встретились и сказали о многом. Алексей накрыл ладонью ее ладонь, спрятанную под столом и покоящуюся на ее коленях. Их пальцы сплелись.
Видя, что Глебов не обращает на него никакого внимания, Ян Ционглинский переключился на Александра Бенуа[18] и, наклонившись через стол к нему, произнес с польским акцентом:
— Ты понимаешь, Александр, что это такое? Айседора Дункан — это не женщина, это ангел, но черт какой-то!
Бенуа попытался возразить:
— Айседора произвела на меня впечатление, однако ее искусство вызвало у меня двоякое ощущение. Некоторые ее движения коробят меня своей неуклюжестью, и в то же время многие позы исполнены красотой. И признаюсь вам, дорогой Ян, что, как женщина она не обладает, на мой вкус, каким-либо шармом…
Алексей поморщился от пьяных рассуждений, но хмельной и влюбленный Ян не позволил Бенуа далее продолжать разглагольствования, он прервал его, вновь повторив свою восторженную фразу:
— Это не женщина, это ангел, но черт какой-то… Не смей говорить о ней в моем присутствии так критично! Ты ничего, как я вижу, не понимаешь в женщинах. Несчастный замороженный судак! Прости… Я в полном восторге от всего, что здесь происходит. Я влюблен в Айседору! — Он вскочил с места.
— Я влюблен в вас, Айседора! — воскликнул Ционглинский на весь зал и поднял бокал с шампанским в честь дамы своего сердца. Айседора засмеялась и приветственно подняла свой бокал.
После тоста Алексей тихонько увлек Лизу танцевать, но вскоре, к их огорчению, оркестр оглушительно грянул плясовую. «Замороженный судак» Бенуа, никого не видя перед собой, кинулся плясать. Залихватская мелодия подняла Айседору и понесла в круг танцующих. Все постепенно расступились, давая ей большего пространства. Ее заразительные движения заколдовали… Неожиданно кончик туфли танцовщицы зацепился за край ковра, и Айседора упала. Глебов хотел было помочь ей, но она, ничуть не смутившись, поднялась сама и продолжила свой танец, не смотря на насмешливые взгляды некоторых из приглашенных.
Алексей одобрительно ей улыбнулся, затем обернулся к Лизе, но ее и след простыл.
Обходя зал в поисках жены, Глебов вдруг от неожиданности остановился. Неужели?! Он услышал знакомый голос певицы, исполняющий романс, и резко обернулся к сцене. Катарина! Катарина Хмельницкая! Как долго же он ее искал!
Она тоже заметила его и узнала. На мгновение сбилась, однако быстро взяла себя в руки. Дождавшись конца выступления, Алексей подошел к ней.
— Здравствуй, Катарина.
— Здравствуй, — сухо ответила она.
— Нам нужно поговорить.
Катарина окинула его холодным взглядом:
— Хорошо. Идем, — и зашагала к одной из двери, ведущей в коридор.
Глебов оглянулся в поисках жены, но, не увидев ее, последовал за Катариной.
Алексей и не предполагал, что Лиза, рассерженная тем, что он бросил ее и кинулся помогать Айседоре, захотела уйти без него, однако как раз в этот миг вернулась за забытым ридикюлем[19]. Конечно же, она увидела своего мужа, уходящего из зала с певичкой. Ревность захлестнула ее новой волной. Лиза бросилась следом за ними, но ее перехватил пьяный и веселый до невозможности Бенуа. Когда ей удалось отделаться от него, она уже не знала, где искать своего неверного ненадежного супруга.
Глебов и Катарина вошли в небольшую гримерку. Заметив на тахте спящего пятилетнего мальчугана, Алексей захотел подойти, но женщина его остановила.
— Не буди.
— Я только хотел.
17
Ян Францевич Ционглинский (Цёнглиньский) (1858, Варшава — 1912, Санкт-Петербург) — польский и российский художник.
18
Александр Николаевич Бенуа (1870, Санкт-Петербург — 1960, Париж) — русский художник, художественный критик, основатель и главный идеолог объединения «Мир искусства». Из семьи известных архитекторов Бенуа.
19
Ридикюль — женская сумочка, украшенная вышивкой, на длинном шёлковом шнуре, надеваемом на руку.