Собственно, по-хорошему ему вообще здесь не надо заводить серьёзные отношения, привязываться к кому-то. Потому что он неизбежно уйдёт рано или поздно, и момент прощания будет трудным. Но речь же идёт о годах, которые он вынужден провести здесь. Он бы и рад никого не подпускать к себе близко, ограничиваясь лишь удовлетворением физиологических потребностей молодого организма. Но если исключить из списка девиц лёгкого поведения в порту, то все остальные, как ни крути, но люди! С душой, мыслями, желаниями. Они чувствуют фальшь, его отстранённость, таинственность. Это их злит или раздражает, и они в конечном итоге уходят. Не смотря на всю лёгкость гендерных нравов в этой части мира, женщины здесь не хотят выполнять функции… функции чего? Да, какая разница! Они хотят тепла, взаимности, доверия… Много чего они хотят, как и везде. Но будучи существами с высокоразвитой интуицией, прекрасно чувствуют недоверие и недосказанность. Сейчас он прекрасно понимал, что и Постумия, и Тимандра, хоть и не знали истины, но ушли от него именно по этой причине. И если он сейчас начнёт что-то плести про не так понятые случайные оговорки, то Гликея уйдёт очень быстро. Открыться ей? Допустим. А что дальше, когда все условия для возвращения будут выполнены?
Предложить ей уйти вместе? Ох… Об этом даже подумать страшно, потому что натурализовать неизвестно откуда взявшегося человека с явными странностями в поведении в России двадцать первого века невероятно сложно. Во всяком случае на уровне простых людей. Хотя, кто сказал, что он вернётся домой простым человеком? Деньги решают многое, если не всё, если дело касается таких банальных вещей, как обретение документов и недопущение интереса со стороны многочисленных контролирующих и надзирающих органов. Но это уже другой уровень проблемы, до которого ему ещё, как до Китая раком… Впрочем, здесь-то Китай недалеко. Во всяком случае его географическая территория. В любом случае, решение о том, оставаться вместе или порознь, будет принимать и сама Гликея. А для этого с ней надо быть хотя бы честным – не чужой всё же человек. Теперь не чужой.
Но начал он из далека:
– Скажи, а кто ещё знал о том, что Харук из другого мира?
– Трудно сказать. – Задумчиво произнесла девушка. – Мне он рассказал об этом, когда я в очередной раз расспрашивала его о рисунках. И скорее всего об этом больше никто не знал.
– Даже отец? – Уточнил Саша.
– Я не уверена. На это ничего не указывало. Под конец жизни его все считали сумасшедшим. Правда, тихим и безобидным.
– Кто ещё видел его странные рисунки? – Спросил Саша, выделив предпоследнее слово.
– Может быть кто-то из слуг, кто случайно заглядывал к нему в комнату, но это никто не обсуждал, воспринимая, как абстрактную мазню выжившего из ума старика.
– А как ты думаешь, кто-то из значимых, облечённых властью людей, знал о его происхождении?
– Вроде нет. – Неуверенно ответила девушка. – Мне трудно судить, я же тогда была ещё ребёнком. Во всяком случае, явного интереса к нему никто не проявлял. Он просто тихо жил в нашем доме. – И после паузы спросила. – Ты думаешь, что будет, если о тебе станет известно многим? Мне кажется, об этом в любом случае не стоит говорить слишком громко, и ты правильно сделал, что закрыл окна. Ну, а я точно не стану об этом распространяться. Просто, мне самой важно знать, что рассказы Харука, которого я очень любила, не сумасшедший бред, а правда. Именно под влиянием его рассказов я решила отправиться в штурманскую школу, чтобы открывать мир, потому что поняла, насколько он огромен, и лежит, оказывается, не в одной плоскости.
– Я не могу с уверенностью сказать, что из одного с Харуком мира. – Ответил Саша. – До того, как сюда попасть, я вообще не подозревал о существовании других миров. Ну, как не подозревал. – Спохватился он, вспомнив о целом литературном жанре, посвящённом этой теме. – У нас есть развлекательные книги про них, но это всё выдумка. Во всяком случае, любого, кто начнёт слишком настойчиво и серьёзно утверждать подобное, не предоставив убедительных доказательств, наверняка упрячут в психушку. Я таких доказательств не встречал, и ничего о них не слышал, поэтому, когда вывалился из водопада на одной речке в Кинурии, и обнаружил вокруг себя совершенно другие деревья, очень сильно поразился.