— Привет. — поздоровался орк и продолжил: — Прекратить бой, седьмая тройка — на арену!
Я взял тяжелую, двуручную булаву, снял рубаху, как мои противники и встал перед, закрывшимися щитами, воинами.
— Начали! — гаркнул Генраг и тавры будто с цепи сорвались.
Отступил назад, откинув левого мощным ударом булавы по щиту. Правый и центральный немного отстали от товарища, но ничего, им тоже достанется. Рванул вперед, дробящим ударом отвел щит оппонента, лезвием на хвосте проткнул ему ногу и от души боднул воина. Рога будто бы не почувствовали сопротивления плоти. Тавр поднялся в воздух, щедро разбрызгивая кровь и приземлился позади меня. Правый остановился в метре от меня, пронзенный лезвием на хвосте, а потом, когда костяное жало покинуло его тело, он упал замертво. Остался только один и его я победил грубой силой. Сначала со всей дури ударил по нему справа налево, расколов деревянный, тренировочный щит, в тот же миг приблизился к нему и опустил ему на грудь булаву, ломая кости и давя органы. Терять времени не стал, самолично излечил их тела и вернул в души. Позади послышались одинокие аплодисменты.
— Неплохо. — донесся до меня голос Ирис.
Я обернулся и вопросительно посмотрел на нее.
— Довольно грубо, но эффективно. — в ее голосе слышались едва заметные нотки превосходства.
Естественно, мне это не понравилось.
— А ты можешь лучше? — облокотившись на булаву. с язвинкой спросил я.
— Да, могу.
— Тогда выйди против моих воинов на тех же условиях. Если победишь их, сразишься со мной.
— Я уже билась с тобой, помнишь, в таверне.
— Там был не бой, а жалкая игра. В конце концов твой труп мне не был нужен, поэтому тебе ничего не угрожало. Хотя, если бы Морана не успокоила тебя, пришлось бы воспользоваться планом Б.
— И что это был за план? — плохо скрывая любопытство, задала она вопрос.
— Не скажу. Сначала победи трех моих воинов, а потом поговорим.
— Тц, ладно.
Я прошел мимо нее и встал в ряды зрителей. Как я поставил стража, она не заметила, очень уж наловчился я их ставить, пока чистил город.
— Бой до смерти, начали! — объявил я и тавры ринулись на девушку.
Итог был предсказуем. Ирис не давала таврам себя достать, а те не могли пробиться сквозь ее защиту. Длился паритет минут пять, потом тавры усилили натиск, но без толку. В какой то момент, самый слабый из тройки намеренно открылся и схватился за рубанувший его клинок. Рана была тяжелая, но не смертельная. Ирис, мгновенно сориентировавшись, отпустила рукоять, однако было уже поздно. Копья двух других тавров впились ей в бока, показав свои наконечники с противоположных сторон. Когда тавры с противным чавканьем не вытащили свои копья, тело девушки безвольно упала на арену, под ней стала растекаться лужа крови. Она была еще в сознании, из ее глаз потекли слезы, губы беззвучно колыхались. В толпе послышались крики цвайнахтцев, но они были быстро подавлены. Я нагнулся над девушкой, приложил руку к ее окровавленному боку и исцелил раны. Девушка затихла, а через минуту и задвигалась. Я помог ей подняться.
— Ну что? — спокойно спросил я.
— … - девушка промолчала.
— С завтрашнего дня, все вы будете сражаться в таких боях ежедневно.
Глава 24 Мирель Ла Керт
8760 год. Империя Иштар. Граница с королевством Саттар. Крепость “Мирель Ла Керт”. Сечень (Январь). Галатор.
Утром семнадцатого дня месяца — Лютень, к стенам крепости вышел отряд из пяти снежных. По внешнему виды понятно, что переход для них оказался тяжелым. Разведчиков, как оказалось после, впустили в крепость и устроили допрос. Новость была одна и не радостная — враг начал движение в сторону крепости с вполне ясными намерениями. Времени, к сожалению, осталось мало, так что комендант крепости объявил об осадном положении и отправил гонцов в другие укрепленные пункты.
Через пять суток после прибытия разведчиков, орда осадила крепость. Пусть многие одержимые погибли от холода, но, по сравнению с остатками, потери были незначительны. Воздух рядом с ордой смердел немытыми телами, гнилью, кровью и продуктами жизнедеятельности. В некоторых частях орды, как знамена, на колах безжизненно висели люди разного возраста и пола. Но это не самое страшное. Среди бесчисленных одержимых мелькали твари пекла и некоторые из них действительно пугали, например, гигант. Здоровенная тварь, когда то бывшая мирным разумным, схватила одного одержимого из толпы и откусила все выше пояса. Нижняя половина туловища полетела в сторону, где на нее накинулись безумцы. В толпе периодически мелькали странные подобия ящериц, хитиновые слоны с онаграми на спинах, носороги, да кто знает, сколько еще новых бестий скрывается там. Пару дней орда просто стояла под стенами крепости, а потом… вспыхло пламя.
Штурм начался с нескольких залпов требушета, кои не принесли особого результата. Каменные глыбы разрушили несколько зданий за стеной, но отлетали от зачарованного камня, оставляя жалкие царапины. К обстрелу подключились ранее неизвестные твари. Они были похожи на лысых, тощих лошадей. На их шеях образовались мешки, в которых формировались огненные шары, а когда плетение было готово, нижняя челюсть твари раздваивалась и из нее вылетал, пусть и небольшой, но мощный снаряд. Стены они повредить не моги, зато стоящих за ними воинов разили насмерть. К сожалению, эффективная дальность их атак больше, чем у иштарских магов, однако несколько “огнеплюев” удалось уничтожить. Вскоре враг понял, что стены иштарских крепостей значительно превосходят свои аналоги из саттара и разрушать их они будут непозволительно долго, поэтому наспех было изготовлено несколько осадных башен, которые толкали вперед гиганты. Перед тем, как башни достигли цели, два хитиновых носорога начали таранить ворота, что ужасно скрипели и деформировались под их ударам. Требушеты продолжали обстрел, но вместо камней в город летели “пучеглазы”. Длинные, когтистые руки, тощее туловище, сильные ноги, непропорционально большая голова с огромными глазами и два ряда игольчатых зубов вызывали отвращение, даже у ветеранов. В общем то, отбиваться от, нахлынувших через башни, безумцев было не так уж сложно. Боевой дух защитников вырос, начали ходить шепотки, мол, если так и продолжится и волны не изменятся, то через недельку-другую все враги голову сложат. Ага, как же. На стены периодически забирались отродья и гончие, но иштарцы без особого труда справлялись с ними, а вот стаи новых тварей принесли огромные неудобства. Это были птицы, преимущественно вороны, изуродованные магией пекла. Многочисленные птицы выросли втрое, обзавелись острыми когтями и зазубренным клювам. Раны, нанесенные ими, начинали быстро гнить, а так как в битве нет времени на их обработку, зараза унесла сотни жизней. Воронов отстреливали лучники, одаренные уничтожали боевыми плетениями, преимущественно шарами огня и цепными молниями, но меньше их не становилось. Однако и на них нашлась управа — щиты, создаваемые магами. Они не пропускали тварей на территорию крепости, но маги вышли из боя, им приходилось поддерживать плетения.
Галатор со своим отрядом стоял у ворот, когда те не выдержали и вовнутрь рванули носороги. Против этих хитиновых танков было невозможно устоять, поэтому, практически не встречая сопротивления, носороги помчались по центральной улице, размазывая эльфов по каменной мостовой. Гнаться за ними никто не стал, в той стороне находятся другие ворота, а по пути их нашпигуют стрелами и все таки убьют. Строй восстановился практически мгновенно, толпа безумцев столкнулась с фалангой снежных, в проходе образовалась горка трупов, мешающая всем. Через пару дней, когда защитники были достаточно измотаны беспрерывными атаками, в бой пошли основная сила — бестии. Отродья по осадным башням попадали на стены, рвались в ворота. Одна из башен не выдержала веса существ и рухнула, погребая под обломками безумцев. Галатор метнул копье в отродье, попал в шею, но бестия даже не почесалась. Тогда он вытащил одноручный клинок метровой длины с одной режущей кромкой и рассек сухожилия на ногах бесполой твари, увернувшись от двух размашистых ударов щупалец и пробежав у той между ног. Отродье упала вперед, снежный забрался ему на спину и рубанул по шее. Харалужный клинок с легкостью прошел между позвонками, а потом пронзил затылок обездвиженной твари, на всякий случай. Его примеру последовали и другие, но богиня удачи улыбается не каждому. Несколько эльфов отправились в свой последний полет до стены, десяток был разорван, пара-тройка — растоптаны. Твари, с не малыми потерями, прорвали строй, но капитан крепости предусмотрительно подтянул резервные отряды, перекрывающие пути во внутренний город. Отряд Галатора отступил под защиту союзников, точнее оставшиеся семнадцать бойцов. Теперь держать оборону будет гораздо сложнее. Через ворота ворвались гончие, натиск усилился. Позади первых рядов противника, одно из отродий начало кидаться “пучеглазами”. Они без труда приземлялись на крышах и комнатах, разбивая оконные стекла. Последний ряд защитников был вынужден развернуться для отражения удара в спину. Вскоре стало понятно, что с минуты на минуту их сомнут. Из-за того, что отряд Галатора примкнул к одному из союзных, им удалось отбить атаку пучеглазов, понеся серьезные потери. Откуда не возьмись появилось отродье с крабьей клешней. Одним ударом оно отбросило четверых защитников, включая Галатора. Эльфу повезло, он, сломав окно, влетел в комнату на третьем этаже здания справа и потерял сознание.