— Дяденька Митрий, — захныкал пацанёнок, — не гони меня, вдруг пригожусь.
Он сам вряд ли верил в то, что говорил. Митя, не оборачиваясь, направился в гостиницу.
Он ещё не совсем пришёл в себя после столкновения в бистро, хотя уже сообразил, что повязать его хотели безусловно не миротворцы. Если бы это были они, автоматически вступила бы в действие городская система перехвата «Беги, русак, беги» и на многочисленных табло в метро, в шопах, на улицах высветилась бы его физиономия с присовокуплением суммы награды за поимку. А раз этого не было… Но кто тогда? По всему выходило, Деверь. Кроме него в Москве нет силы, способной разыграть подобную мистификацию. Тогда вставал другой вопрос: зачем ему это понадобилось? Митя сам искал с ним встречи…
В номере не оказалось никакого черномазого, зато двое мужчин, передвинув стол к окну, пили спирт. Одного Митя знал — сосед по гостинице Джек Невада, банкир из Саратова, загулявший провинциал. Второго, импозантного крупнотелого господина, одетого как подобает туземцу, добившемуся высокого положения при оккупационных властях, то есть ни единой руссиянской пуговки, с крупной головой, чем-то напоминавшей медную отливку, хотя живые, быстрые глаза на загорелом лице смягчали впечатление окаменелости, — этого господина Митя видел впервые. Судя по всему, сидели они давно и выпили изрядно: банкир успел облить белоснежную манишку томатным соком, отчего казался израненным, а у незнакомца на лице застыло блаженное выражение невесомости. При появлении Мити оба сделали попытку подняться на ноги, но не смогли.
— Давай, Митяй, — устало махнул рукой банкир, — присоединяйся. Третью бутыль ублажаем, а веселья как не было, так и нет. Верно говорю, Савельич?
Незнакомец пытливо смотрел на Митю, и не было заметно, что он пьян.
— Извините за вторжение, — произнёс он сильным рокочущим голосом. — Если вам не по душе наше общество, мы сейчас уйдём.
Митя насторожился: голос он узнал, казалось, мерное звучание дотянулось к нему из северных лесов, но как такое могло быть? В непривычном старомодном обращении чудилась лёгкая насмешка, но не злая, свойственная лишь уклонившимся от перевоплощения.
— Почему же, — возразил он в тон. — Всегда рад гостям… Вы тоже здешний постоялец?
— Не совсем. — Мужчина улыбался. — Заглянул по делам, встретил Неваду, у нас общие знакомые в Саратовской губернии. Вот, засиделись… Мы всё равно уже собирались уходить.
— В казино потопаем, — поддержал банкир, потянувшись за бутылью. — Вчера африканских тёлок завезли, можно славно оттянуться.
Митя не спросил, почему они засиделись именно у него в номере. Лишний вопрос. Взгляд меднолобого незнакомца натурально гипнотизировал, пришлось подключить блок психологической защиты. Тот сразу это почувствовал, насмешка стала откровенной. Кто он? Враг или друг?
— Не желаете составить компанию? — предложил незнакомец. — Втроём веселее, и дешевле выйдет… Ах, извините, забыл представиться. Прокл Савельевич Переверзев, бизнесмен.
— Митя Климов, уполномоченный по Северам.
При этих словах у него повело челюсть, будто заклинило. Психоблок едва выдерживал напор незнакомца, но страха не было. Он принял из рук Невады чашку со спиртом, осушил одним махом. Питьё отменное: свекольный суррогат с добавкой табачной крошки. Банкир и Прокл Савельевич последовали его примеру, но Невада не сдюжил. Неизвестно какая по счёту доза произвела на него отрезвляющее действие. Бормоча извинения, он кинулся в угол комнаты и там долго, с наслаждением блевал, согнувшись в дугу. Вернулся за стол одухотворённый. Набулькал новую чашку. Заметил с облегчением:
— Ну вот, теперь можно и к девочкам.
— Уполномоченный по Северам… — пророкотал с улыбкой Прокл Савельевич. — Это что же такое? Работаете на СД?
Митя понюхал чёрную хлебную корочку.
— По-всякому бывает, — похвалился он. — Имею звание почётного осведомителя миротворческих сил.
— О-о! — воскликнул Джек Невада. — За это надо выпить. Прошу встать. За великую Америку. Виват, господа!
Выпил в одиночестве, но лихо. Ни Митя, ни Прокл Савельевич не пошевельнулись.
— Значит, тебе, Митяй, положена плазменная пушка? — уважительно спросил Невада, хрустя огурцом.
— Положена, — согласился Митя. — Я её потерял.
— Где, как?!
— Наширялся до ус…ки. Проснулся в борделе. Ни пушки, ни наградного листа, — огорчённо признался Митя.
— Но ведь за это полагается…
— Ну да, — подтвердил Климов. — Последние денёчки гуляю. До очередной перерегистрации.
В глазах меднолобого прочитал одобрение: дескать, складно врёшь. Но гипнотический напор ослабел, возможно, гость уже выяснил всё, что ему было нужно. Митю это особенно не тревожило. Он никак не мог избавиться от смутной нелепой догадки.
— Что ж, братовья, — весело прогудел Прокл Савельевич. — Надо решать. Либо в казино, либо баиньки. Ночь на дворе.
— На посошок, — возбуждённо воскликнул Невада.
… В казино время понеслось оглушительно. У входа им вкатили по обязательной для каждого посетителя «дозе счастья» (укол бесплатный, за счёт заведения), но Мите показалось, что Переверзеву впрыснули пустышку. Громила санитар, обёрнутый в тёмно-вишнёвую ткань с японским орнаментом, дружески похлопал Прокла Савельевича по плечу и после укола что-то получил в протянутую ладонь. Мощная вакцина, наложившись на свекольный спирт, дала поразительный результат. Зелёное сукно карточных столов, игровые автоматы, пёстрый веер рулетки, музыка, жуткие гримасы игроков, потные тела стриптизёрш, крики и хряск ударов (перепивших клиентов вышибалы колотили мордами о паркет), цифровые вспышки на световых табло — всё смешалось в помрачённом сознании и обрело очертания сбывшейся мечты. Меньше чем за час Митя продул всё, что было в карманах, и это привело его в отличное настроение. Он вырвал из руки щеголеватого крупье горсть алых фишек, за что получил сзади резонатором по рёбрам, растянулся на полу и корчился от смеха до тех пор, пока не подошла очаровательная негритянка в набедренной повязке и не сообщила, что она его утешительный приз. Своих приятелей он давно потерял, поэтому безропотно ухватился за протянутую жилистую женскую руку.
Негритянка отвела его в одну из комнат во внутренних помещениях казино, усадила на жёлтую банкетку и ласково объяснила, что прежде всего необходимо соблюсти маленькую формальность и подписать контракт.
— Контракт? Да хоть сотню! — счастливо ухнул Митя и жадно потянулся к раздутому, как шарик от пинг-понга, бледно-фиолетовому соску прелестницы. Негритянка шаловливо стукнула его костяным пальчиком по губам, подала бумагу и ручку. Но едва Митя, сощурив глаза, чтобы прояснить зрение, нацелился поставить закорючку в указанной графе, как от двери раздался укоризненный рокочущий голос:
— Не спеши, гонец. Ещё успеешь вываляться в дерьме.
На пороге стоял меднолобый Прокл Савельевич, трезвый как стёклышко, и надо сказать, Митя ничуть не удивился его появлению. В ту же секунду и с его глаз спала пелена.
— Хоть поглядел, что там написано? — спросил Прокл Савельевич насмешливо.
— В этом нет необходимости, — ответил Митя. — Я везде ставлю крестик, который не поддаётся идентификации.
— Ах так…
Прокл Савельевич плотно прикрыл дверь, подошёл к ним и положил руку на затылок негритянки, застывшей в позе ожидания. Прекрасная женщина, тихо охнув, опустилась на пол у его ног.
— Уроки премудрой Марфы, — продолжал он непонятно с каким выражением, то ли укора, то ли одобрения. — Святая женщина убеждена, что мир не меняется с тех пор, как она его покинула. Увы, это не так. Ещё как меняется, причём, уверяю тебя, Димитрий, всё время в худшую сторону.
Прокл Савельевич удобно устроился в кожаном кресле напротив Мити.
— Вы — Деверь? — утвердительно уточнил Климов.
— Называй как хочешь, но, похоже, я тот, кого ты ищешь.
Митя испытал большое облегчение: половина дела сделана. Он дошёл. Хотя, конечно, оставались сомнения, но такого свойства, какие сопутствовали каждому душевному движению руссиянина. Привычный мистический фон. К примеру, человек, сидящий перед ним, мог оказаться всего лишь фантомом, как и вся Москва, в которой он очутился, возможно, была чем-то вроде киношного павильона. Больше того, ни один из обитателей северных резерваций не мог с полной уверенностью утверждать, что он не привиделся сам себе.