— Человечков никаких не вижу! Так Нинка звонила или нет, что-то я не пойму? То есть Нина Ивановна. Хотя она, конечно, запросто может и в дверь тебе позвонить. Никакого чувства такта. У Нины Ивановны.
По лицу маленького человечка, отчетливо понял Веня, расплылась широкая улыбка.
— Он и не должен меня видеть, — объявил маленький человечек. — И слышать тоже. Ты тоже не должен меня видеть и слышать. Однако ты, похоже, видишь и слышишь?
— Вижу и слышу, — растерянно признался Веня, чувствуя, как гулко колотится его сердце. Промелькнула мысль, что завтра надо бы заглянуть в поликлинику. Начать следует с кабинета невролога.
— Мне надо подумать, — снова молвил маленький человечек и опять исчез. Похоже, что в часах.
Теперь Веня налил себе и соседу сам. Наливая, он косился на стол с телефоном. Маленького человечка на нем не было.
— Скажи мне, Леша, — начал Веня, — у тебя так бывает… ну, если…
Но Алексей Васильевич только досадливо отмахнулся. Как раз в этот момент в нем снова включилась остановленная было программа.
— Самая большая ошибка Петра, — заговорил он, глядя куда-то мимо Вени, — состояла в том, что он…
Веня обхватил голову руками. Ясно как день: если здоровый человек Алексей Васильевич не видит маленького человечка, то появляющегося, то исчезающего, а сам он видит, значит, дело плохо: налицо сильнейшее переутомление.
Этот кровосос Эдуард Борисович, хозяин «Вольного вечера», драл со своих сотрудников три шкуры. Хотя, надо признать, платил, по сравнению с тем, что Веня получал в прежних местах, где трудился, несравненно лучше.
Поэтому в первый же свой отпуск, который, правда, случился не скоро, Веня смог поехать в Испанию… то есть в Каталонию, где…
Веня еще крепче сжал ладонями виски.
Признаки сильнейшего переутомления проявились, конечно, уже там, в Каталонии, в уютном городке Салоу на берегу Средиземного моря.
Потому что никаких часов фирмы Casio на самом деле просто не могло быть. Как и владельца их стоматолога Николая.
Не мог же человек, уважаемый владелец нескольких стоматологических клиник, ни с того ни с сего вознестись в небо.
«А что если, — подумал Веня, — и Каталонии никакой тоже не было?» Откуда у него время на заграничные вояжи, если с Эдуардом Борисовичем работы невпроворот.
Веня подозрительно оглядел комнату. В углу стоял его замечательный чемодан на колесиках, купленный в славном городе Салоу.
Он встал и подошел к столу. Кандидат наук продолжал свой монолог, не обращая на него никакого внимания. Веня взял часы, лежащие рядом с телефоном, перевернул и зачем-то вслух прочитал английскую надпись на обратной стороне корпуса:
Надпись как надпись, ничего она не объясняла. Зачем-то встряхнув часы, Веня положил их на место и вернулся к столу.
Опустевшая бутылка «Флагмана» исчезла, однако на ее месте уже стояла другая, полная. И тоже «Флагман». Алексей Васильевич, как и положено кандидату наук, отличался дальновидностью и положил в объемистый пакет не одну только закуску.
Веня сам открыл новую бутылку, покосился на стол, где лежали часы, на секунду зажмурился, снова открыл глаза — на столе никого не было — и налил.
Дрогнувшим голосом Веня сказал:
— За любовь!
Алексей Васильевич на миг прервал свой монолог, которого Веня, конечно, не слышал, и, словно эхо, отозвался:
— За любовь!
Маленький человечек словно только и дожидался этих слов. Немедленно он возник снова. Похоже, что из часов.
— Мне все понятно! — объявил он, обращаясь к Вене. — Николай по какой-то причине передал часы тебе. Так?
— Так, — согласился Веня.
Потом он еще раз спросил соседа — на всякий случай:
— Ты и теперь этого… — он поискал слово, — этого карлика не видишь?
— У Анны Иоанновны шут был карлик, — ответствовал Алексей Васильевич.
На лице маленького человечка на столе возле телефона снова расплылась широкая улыбка.
— Это все объясняет. Но сейчас тебе, вижу, не до меня, — добродушно сказал он Вене. — У Николая тоже бывают схожие ситуации. Позже поговорим, когда ты будешь один.
Он снова исчез. Похоже, что в часах.
— Анна Иоанновна, между нами, та еще была штучка, — сообщил Алексей Васильевич. Подчиняясь заложенной в него программе, он уже стал резко жестикулировать. В руке, словно дирижерскую палочку, он держал вилку.