Во время такой перепалки Инструкция, стоявший на постаменте, молчал, и только переводил взгляд с одного ее участника на другого, словно оценивал смысл сказанного.
И точно так же, как вдруг подметил Веня, вел себя и мексиканец. Вдобавок Хосе даже вытянул шею, сдвинув сомбреро на затылок, и на его лице была написана точно такая же работа мысли, как и у стоматолога Николая.
У Вени промелькнула странная мысль, и он непроизвольно толкнул мексиканца в бок локтем.
— Ты понимаешь, что ли, о чем они говорят? — спросил он с безмерным удивлением и тут же сообразил, что ответа не получит, раз он говорит по-русски, а мексиканец этого языка не знает.
Но Хосе, как показалось Вене, вдруг тоже перешел на русский язык.
— Конечно, — сказал он, — они же по-испански говорят.
Веня бросил на него озадаченный взгляд.
— Постой, а ты сам сейчас на каком языке говоришь?
— На испанском, разумеется, — ответил Хосе. — Я других языков не знаю.
Обдумывать его ответ времени не было: перепалка по ту сторону прозрачного колпака продолжалась, и Веня явственно слышал прежнюю русскую речь.
Возможно, решил он мельком, раз Хосе тоже все понимает, то это вовсе и не речь, а прямой обмен мыслями, воспринимаемый всеми присутствующими, в том числе и им самим.
— Давно мы ожидали этого момента, — продолжали между тем одна за другой головы Змея Горыныча. — Ради таких моментов. Стоит работать. Конечно, очень долго. Главная инспекционная служба упускала вас из виду. Поскольку работы у нас по всей Вселенной невпроворот. Но теперь, наконец, добрались и до вас.
— Да что вы можете нам предъявить, генерал-инспектор? — спросил бублик, и теперь уже в его голосе зазвучали саркастические нотки. — Неужели припомните очень давний случай с тем маленьким оазисом зарождающейся культуры, который теперь называется на этой планете Древним Египтом? Если так, вы не хуже меня знаете, что тогда мы полностью выполнили все предписания, и разговоры о том казусе не могут продолжаться.
— Будь наша власть, уже за один Древний Египет вас следовало. Перевести в заповедник! — в гневе заговорили головы Змея Горыныча. — И держать там всегда. В назидание другим цивилизациям.
— Послушай, Веня, — с безмерным удивлением заговорил в этот момент и стоматолог Николай. — Это ведь они о нашем Древнем Египте, а? При чем тут Древний Египет, ничего не понимаю.
— Может быть, как раз теперь кое-что и прояснится, — ответил Веня. — А то, что во всей этой истории что-то такое связано с Древним Египтом, я давно уже понял. Еще в своей… в нашей с тобой пирамиде.
— И похоже, — сказал еще Николай, — зубы есть только у этого дракона. А у другого совсем нет.
— К теме Древнего Египта мы имеем полное право больше не возвращаться, — произнес бублик. — Мы признали, что тогда совершили ошибку, и выполнили все предписания.
Все четыре головы Змея Горыныча одновременно сверкнули глазами.
— Однако должных выводов. Из той истории не сделали. Просто со временем переменили тактику. Доказать это было бы довольно трудно. Но теперь, по счастью, мы получили официальную санкцию. Как на доставку с Земли выявленных нами непосредственных исполнителей, — при этих словах две из четырех голов пронизали взглядами колпак, укрывающий Веню, Николая и Хосе, а две другие грозно взглянули на бублика. — Так и на допрос одного из ваших пособников.
Теперь все четыре головы повернулись к Инструкции, который по-прежнему безмолвно стоял возле часов.
— К сожалению, в прошлый раз доставка нами исполнителей. Не была одобрена Высшим Судом. Именно поэтому вам удалось уйти от ответственности. А сейчас уже не удастся. Санкционирован даже сканирующий допрос. Скрыть истину ваш пособник будет не в состоянии.
После таких слов Инструкция зачем-то поправил бабочку. Движение его руки, как показалось Вене, было каким-то нервным.
— А вот законность такой санкции мы будем оспаривать, — возразил бублик, правда, теперь не очень уверенно. — Сканирующий допрос применяется лишь в исключительных случаях. Уж вы бы должны знать, генерал-инспектор.
— Ваш случай относится именно к исключительным, — парировала левая голова Змея Горыныча, которого бублик называл генералом-инспектором. — И наказание тоже должно быть исключительным, — подхватила следующая. Третья продолжила мысль: — Возможно, даже заповедником вам не удастся отделаться.
Если этот Змей Горыныч — инспектор, пусть даже и называется генералом-инспектором, то все напоминает сцену из детективного романа, подумал Веня. Инспектор настиг преступника и готовится предъявить ему обвинения. Тот, конечно, изворачивается как только может. Главный вывод, вытекающий из этой сцены, что бублик в чем-то преступил закон.