...— Купила иод? — спрашивает Степа. — Покажи.
Взял пузырек, красную шапочку снял, а под ней другая, беленькая.
— Сколько стоит? — спросил Степа.
— Двадцать копеек, — говорит Нюша.
— А где сдача?
Нехорошо стало Нюше. Сенька стоит, в руки смотрит, и Степа тоже.
— Я— я…
Не поворачивается язык во рту. Никак Нюшка про воду не скажет.
— Я- я… потеряла, — сказала Нюша и сама испугалась, — как это вышло, что неправду сказала. Степка сердито так смотрит, а Сенька смеется.
— Идем к тете Лене, — строго сказал Степа и взял Нюшу за руку.
Идет Нюша, дороги не видит, в глазах слезы стоят.
Сенька с боку прыгает и дразнит:
Тетя Лена в изоляторе окно мыла. Руки у нее в мыле. Она рукавом волосы со лба откинула.
— Что у вас там?
Степка Нюшу к ней подвел и поставил, как деревянную.
— Она пятак потеряла, тетя Лена, — сердито сказал Степа.
Подняла Нюша глаза прямо на Сеньку.
— Вот так-так, вот так-так! — смеется Сенька.
А из спальни Мурка и Мышонок выглядывают.
Нюшка хочет на тетю Лену посмотреть и не может, стыдно.
— Не беда, со всяким случается, — сказала тетя Лена. — Перестань, Сенька. Верно, быстро бежала?
— Я… я…
Заплакала Нюшка и убежала в спальню.
ШИПУЧАЯ ВОДА
Вечером тетя Лена читала книжку. Очень интересная была книжка, про водолазов. Как один дяденька под воду спускался, на самое дно. И вдруг к нему рыбка в штаны попала. Кругом вода зеленая, как у кошки глаза. Всякие крабы ползают, осьминоги, а у каждого осьминога восемь ног. А глаза страшные, будто на прутиках торчат. Нюшка даже дышать боится.
Кончила тетя Лена читать, все встали, а Нюшка не может. Что-то у нее с ногой сделалось. Шипит что-то в ноге, пузырьки идут, слышно, как холодная вода переливается.
От пятки началось. А там — больше. Выше вода поднимается, ледяная, шипучая. К коленке подошла и остановилась, только сильнее жужжит.
Обхватила Нюша ногу — рукой чувствует, как под кожей пузырьки брызжут. Снизу вверх, снизу вверх. Что теперь будет!
Дрожит Нюша, думает, смерть пришла. Шипучая вода в ногу попала. Сейчас по всему телу разольется. Нюша сидит и слушает: разливается вода по телу, или нет. Кажется, разливается. Ну да, разлилась, — вот уже в спине холодок прошел, как мурашки забегали.
Тетя Лена подошла, за руку взяла.
— Ты что не встаешь, Нюшка? Иди чай пить.
У Нюши глаза стали большие, круглые, как у курицы. Голоса у нее нет, шопотом сказала:
— Я не могу. У меня шипучая вода разлилась.
— Какая вода?
— Которую я выпила.
Нюшка на тетю Лену посмотрела и вся затряслась от страха. Потом ее за руку схватила.
— Ой, шипит, ой, шипит!.. Я наверно умру, тетя Леночка.
— Отчего, дурочка?
— Ты ничего не знаешь, тетя Лена. Я сдачу не потеряла. Это я так мальчикам сказала. Я шипучую воду выпила.
— Какую шипучую воду, что ты выдумала, Нюша?
— Ледяную, тетя Лена, в палатке. Она у меня по ноге разлилась, а сейчас по всему телу разольется.
Засмеялась тетя Лена, даже косынка на бок сползла.
— Ух, ты, моя глупенькая!
Взяла ногу и давай тереть. И сейчас все прошло.
— Ну-ка, наступи. .
Нюшка боится наступить — вдруг опять зашипит. Нет, не зашипело.
— Прошло?
— Прошло. Отчего это, тетя Лена? От воды?
— Нет, Нюша, это ты просто ногу отсидела.
Взяла тетя Лена Нюшу за руку и пошла с ней чай пить.
ПОДСОЛНУШКИ
Октябрятам нельзя есть подсолнушки, потому что подсолнушки пыльные и нечистые. Санитарная комиссия должна смотреть, чтоб никто, никто не грыз подсолнушков.
Нюшка смотрит. Чаще всего Сенька семечки грызет.
Но с Сенькой Нюшка ничего не может поделать, — не слушается да и только.
Прибежала раз Машутка и говорит:
— Нюшка, что за тетеньки сидят на скамейке?
Посмотрела Нюша, — не знает. Что за тетеньки такие, пришли и сели, а жить не живут. Ни здесь, ни по соседству не живут, — а подсолнушки лущат.
Пошли Маша с Нюшей и сели рядом с ними на лавку.
Так, будто в куклы играют, а сами нет-нет и посмотрят на тетенек.
Тетеньки обе толстые, одна в одну, — верно сестры родные.
У той платье синее, и у этой синее.
Та смеется и подсолнушки лущит, и эта лущит.
Набралась Нюша храбрости и спросила:
— Вы, тетеньки, откуда будете?
— Мы из города, — ответила тетенька. — А ты подсолнушков хочешь?
Нюшке семечек страсть как хочется. Но она сразу сказала:
— Нам нельзя подсолнушков. Мы — октябрята.
А потом посмотрела на Машу.
И Маша головой кивнула.
Тетеньки засмеялись, и та засмеялась, и эта. Стали они разговаривать, не понять о чем. И все подсолнушки грызут, и та грызет, и эта.
У Нюшки изо рта слюнки текут — беда!
И у Маши тоже.
Пошушукались Маша с Нюшей, потом Нюша обернулась к тетенькам и говорит:
— Тетенька, а белые подсолнушки нам можно!
Стали обе тетеньки из кулька выбирать тыквенные семечки.
Нюша горстку подставила, ждет, пока наберется полная горстка.
И Маша тоже.
— Белые подсолнушки всех лучше, — сказала Маша.
— Тыквенные семечки всех слаще, — сказала Нюша.
НЮШКИНА ПОБЕДА
Изолятор — это комната для больных. Никому сюда ходить не полагается, только членам санитарной комиссии полагается. В изоляторе должно быть очень чисто. Больных нет, а все равно должно быть чисто. Самое главное — чтобы пыли не было.
Сегодня Нюшка дежурная, — ей пыль вытирать.
Пыль вытереть очень трудно.
Думала Нюшка, что кончила уже. Всюду чисто. На столе чисто, на подоконнике чисто, табуретки блестят, койка застлана. Стала Нюшка закрывать ставни, чтобы в комнате было прохладно. Солнце в щель ударило. Протянулось солнышко через всю комнату столбом и уперлось в одеяло. А в столбе — пылинки кувыркаются, — да сколько!
«Плохо я пыль вытерла, — подумала Нюшка. — Сколько пылинок осталось, целая куча. Это самая зараза и есть."
Открыла ставни, снова принялась за работу. Под кровать залезла, там вытерла. Стала на табуретку, дверь обмахнула. Стеклянный ящик с бабочками на стене висел, чтобы никто не разбил его. Нюшка и в нем стекло протерла.
— Ну, теперь уже чисто.
Закрыла ставни, а пыль опять кувыркается.
— Ну тебя совсем! — рассердилась Нюшка. — Кувыркайся, сколько хочешь. Я гулять пойду.
— Я гулять пойду, — сказала Нюшка. Повернулась к двери, а в дверях козел стоит— Бодун. Бородой трясет, веточку дожевывает. На шее у него веревка. Постоял на пороге, почесал о косяк голову, — то место, где рога растут. И вошел в комнату.
Вскрикнула Нюшка и мимо козла — в коридор.
— Бодун оторвался! Бодун оторвался! Выбежали из столовой Сенька и Мурка.
— Где, где Бодун?
— Там, в изоляторе. Скорее! Где тетя Лена?
— Они все на море ушли.
Осторожно подкрался Сенька к изолятору, Стал у двери, а заглянуть боится.
Мурка его толкает:
— Иди, иди. Ты не бойся.
— Да, не бойся. Сама попробуй, какие у него рога. — А все-таки заглянул.
— Одеяло жует!
Нюшка и Мурка пододвинулись ближе и стали за Сенькой.