Ардеа почувствовал, что холодная дрожь пробежала по телу, и голова закружилась.
— Уйдемте! Этот запах и зрелище ужасны! — пробормотал он.
Сагастос взял его под руку.
— Будьте мужественны и, главное, не выказывайте ни слабости, ни отвращения! Это очень опасно и может вызвать взрыв гнева у этих дикарей. Смотрите лучше на поток, который они называют "потоком спасения". Души умерших, освобожденные принесением за них кровавых жертв, погружаются в его очистительные волны.
Князь почти машинально взглянул на пенящиеся воды и вдруг на синем фоне потока увидел человеческие образы, которые исчезали в бездне. Верующие испускали радостные крики, а музыка начала снова греметь под аккомпанемент рева потока.
Оглушенный этим музыкальным ураганом, перед которым отрывки самых диких произведений Рихарда Вагнера показались бы гармоничным рокотом, и задыхаясь от одуряющего запаха крови, Ардеа, шатаясь, вышел из храма.
На чистом воздухе вздох облегчения вырвался из его груди.
— О! Что за ужасный культ! — пробормотал он.
— Культ низшей расы. Но я вижу, что вы слишком взволнованы, чтобы продолжать наш осмотр, — сказал Сагастос. — Поэтому лучше вернемся домой и отдохнем.
VII
Проспав с час, Ардеа встал бодрым и в обычном расположении духа.
— Вы оказались слабее и впечатлительнее, чем я думал, — сказал ему Сагастос, прибавив, что сегодня они никуда уже больше не поедут.
— Я не знаю, что такое со мной случилось. Обыкновенно, я вовсе не так впечатлителен, — ответил, краснея Ардеа. — Но запах крови был так удушлив, а потом эта ужасная музыка окончательно потрясала мои нервы. Клянусь вам, что бывали звуки, производившие на меня впечатление, точно мое тело резали бритвой.
— Да, дикие и раздирающие звуки сильно действуют на нервную систему; но это-то в данном случае и надо. Вы сами понимаете, что для того, чтобы встряхнуть, матерых и грубых ассуров, нужны меры энергичные, — с улыбкой заметил Сагастос.
— Но зачем нужно возбуждать их нервы, и что значит, наконец, эта погребальная церемония, когда нет самих покойников? Или все это совершается просто в память о них?
— Нет, погребение было настоящее. На третьем дворе, находящемся за храмом, постоянно пылает костер, на котором жрецы и жрицы сжигают приносимые родственниками тела. Пепел вместе с сосудами отдают родным; а потом в храм приводят животных для жертвоприношения и дымящеюся кровью их смачивают прах, который бросают потом в огонь, горящий перед статуей. Вы это сейчас видели. Ассуры верят, что таким образом они очищают души умерших и освобождают их от оков плоти.
И странная вещь! В силу их воли и восторженной веры, в облаках дыма мелькают неясные тени, в которых, однако, они узнают своих близких. Для того-то именно, чтобы вызвать такую возбужденность, такую способность видеть призраки, поются и играются те гимны, которые произвели на вас столь подавляющее впечатление.
— Как я жалею, что моя глупая впечатлительность помешала мне видеть до конца церемонию.
— Это беда поправимая. Послезавтра мы снова побываем в храме, и вы все увидите.
— Почему же послезавтра?
— Завтра мы отправимся на свадьбу, чтобы рассеять тяжелое впечатление, произведенное мрачной церемонией. Роху-Цампи сообщил мне, что один из его родственников, очень богатый землевладелец, выдает замуж дочь, и я сказал, что мы тоже приедем на свадьбу.
— Как? Без приглашения?
— Приглашать нас они не смеют, а должны считать за особую честь и счастье, если мудрецы Великого храма магии пожелают присутствовать на этом семейном торжестве. Само собой понятно, что мы должны сделать подарки.
— Но, ведь, у нас их нет!
— Нет, есть, так как я предвидел такой случай. Завтра мы распакуем наши пожитки.
На следующий день оба путешественника надели парадные одежды. На этот раз они были во всем белом, и на груди Сагастоса сверкал осыпанный драгоценными каменьями большой нагрудник, а князя украшала богато отделанная звезда, больших, чем обыкновенно, размеров. Затем маг вынул из чемодана два дорогих золотых кубка и подал их Ардеа.
— Вот ваш подарок. Вы поднесете их новобрачным на подносике, когда они вернутся домой; один будет с молоком, а другой с медом. Все это приготовит вам Ники-Цампи, когда придет время.
— А вот и мой подарок! — прибавил он, открывая футляр, в котором лежала небольшая тарелка и два кольца: одно с зеленым камнем, а другое с красным. — Это магические кольца, приносящие счастье и богатство. Много невест позавидуют этому дару! — лукаво улыбаясь, прибавил Сагастос.