Обольщенная им жрица, которой он выдал тайны зла, произвела двоих детей, и Фаро, уничтожавший всюду, где только мог, жертвенники Имамона, приказал детям своим поклоняться ему под шестьсот шестьюдесятью шестью видами зла. Иногда во время бурь, наводнений и других бедствий видят на утесе его зловещий образ, а громкий злобный хохот его покрывает раскаты грома.
Я вам рассказываю, Ардеа, все эти легенды для того, чтобы вы понимали в чем дело, когда при вас заговорят о харимах, Фаро и проч.
Переезд в страну сенидайтиасов длился довольно долго. По мере того, как снеговые горы селенитов исчезали в ночном сумраке, Ардеа все глубже уходил в свои воспоминания об упоительной, но мимолетной, как греза, любви, которой была полна его душа. Большую часть пути они сделали морем, пользуясь сначала подводным судном, а затем на одной из станций вышли на поверхность и отсюда продолжали уже путь на корабле, похожем на земные пароходы.
На четвертые сутки, около полудня, вдали показался гористый берег, а затем стал вырисовываться большой и живописно раскинувшийся на холмах город.
Пока они шли вдоль берега, Ардеа заметил, что кругом города, насколько хватал глаз, были разбросаны плантации.
— Это виноградники, — пояснил Сагастос. — Наступило время сбора, и все эти люди, которых вы видите, заняты срезыванием зрелых гроздей. Сегодня же вечером нас, вероятно, угостят первым сбором, который особенно славится.
Вблизи столица сенидайтиасов походила на столицу раваллисов: почти та же архитектура и та же яркая окраска домов, а на улицах, прилегающих к гавани, обращало на себя внимание то же скопление народа и оживленное движение. Ники Цампи, всюду чувствовавший себя как дома, проворно разыскал небольшой экипаж, в который Сагастос с князем сели и быстро помчались по широкой, красивой улице, тянувшейся вдоль морского берега, к большому дворцу, по общепринятому на Марсе обычаю окруженному садом.
Стоявший у входа во дворец вооруженный человек пропустил их, как только Сагастос назвал себя, и они вошли на большой двор, обсаженный деревьями и большими, похожими на мак, кустами, среди которых бил фонтан.
Слуги встретили приезжих, и одни из них, вместе с Ники-Цампи, занялись багажом, а другие повели Сагастоса с князем в большой дом, стоявший в глубине двора.
За портиком, служившим входом в дом, открывалась большая сводчатая зала, заменявшая прихожую, а отсюда в верхние этажи шла широкая лестница, ступени которой были разрисованы на подобие ковра, и рисунок был так хорош, что казалось видны были даже складки материи.
Пока они поднимались по лестнице, Сагастос объяснил князю, что они находятся во дворце Меру, и что по другую сторону здания есть еще двор и сад, а там расположены жилища жен, из которых одно помещение, а именно седьмое, остается незанятым.
— Вы видите общий тип здешних зданий. Разница будет заключаться только в размерах и богатстве отделки.
Посетителей провели на большой балкон, в изобилии уставленный цветами, а вьющиеся растения образовали свод, непроницаемый для жгучих солнечных лучей. На балконе стояло несколько резных скамеек и несколько столов, окруженных стульями. Минуту спустя в дверях показался высокий молодой человек, который быстро подошел к ним, почтительно приветствуя Сагастоса и князя.
Князь Меру был красивый молодой человек, лет двадцати четырех или пяти, с оливковым цветом лица, черными слегка вьющимися волосами и большими черными же глазами. Он был в белой, расшитой золотом, и с золотой бахромой тунике, спускавшейся до самых колен и стянутой у талии разноцветным шарфом, за которым были заткнуты два длинных кинжала. Небольшой тюрбан из ткани Сама покрывал его голову. Ноги его были обуты в золоченные ботинки, а руки и шея были украшены драгоценностями.
Все сели за стол, а слуги подали амфору с двумя кубками и плоскую корзину, в которой лежали длинные, до полуметра длины гроздья. Фрукты были величиной со сливу, одни — желтые, с золотистым отливом, другие фиолетовые, как аметист. Ардеа догадался, что это и был виноград, про который говорил Сагастос.
Маг объяснил Меру, что прибыл к ним по делам храма, которые займут пять или шесть дней, и просил у него на это время гостеприимства для своего ученика, молодого "посвященного", отправленного Храмом магии путешествовать с образовательною целью.