Четвертый крымский поход состоялся в октябре тою же года. «Бурнаш-Гирей царевич, Менгли-Гиреев сын, приходил на Рязань ратью и острог взял, и к граду приступал». Этот набег был неожиданностью для русских воевод, чем и объяснялось удачное продвижение татар к центру Рязанской земли. Рязань выстояла. Гарнизон города устраивал смелые вылазки: «Из града выходя, воины великого князя многих татар побили». Однако значительная часть Рязанской земли была разорена, татары захватили большое количество пленных. В Типографской летописи о набеге Бурнаш-Гирея записано так: «Месяца октября в 6 день пришли татары на Рязанскую волость безвестно и пришли под город, и стояли 3 дня, и острог взяли, и прочь пошли с полоном»[68].
Крымские набеги на Рязанскую землю вызвали большую тревогу. После того как «пришли крымские люди на рязанские украины», то «у чудотворца Николы Зарайского священники взяли Николин образ и перенесли в Коломну»[69]. Видимо, находившийся южнее Оки город Зарайск казался небезопасным местом, и весьма почитаемый «Николин образ» был на всякий случай перенесен в хорошо укрепленную Коломну!
Русские летописцы не без оснований связывали активизацию крымских татар с происками короля Сигизмунда, который «ссылается с крымским царем Менгли-Гиреем и наводит его на христианство, на великого князя земли, и чтобы царь на великого князя пошел ратью. А прежде того царевичи, Менгли-Гиреевы дети, приходили ратью на великого князя украинные места по королевскому же наводу»[70]. Хан Менгли-Гирей вел двойную игру, уверяя великого князя Василия III, что «царевичи» нападали на русские земли без его ведома. Но королю Сигизмунду он писал, что поход предпринял в помощь Литве. Так оно и было на самом деле. Неоднократные крымские вторжения помешали русскому войску выступить в летний поход на Смоленск, как планировалось ранее. Передовые его отряды двинулись к Смоленску только 14 ноября, а основные силы выступили 19 декабря 1512 г. Смоленский поход окончился неудачей. Немалую роль в этом сыграло обнаружившееся «единачество» Литвы и Крыма.
Подготавливая весной 1513 г. новый поход на Смоленск, великому князю Василию III пришлось позаботиться одновременно об обороне «крымской украины». В записи Разрядной книги так и говорилось: «лета 7021 (1513 г. — В. К.) марта в 17 день приговорил князь великий с боярами идти ему к Смоленску в другие, а без пего быть воеводам на украинном береженьи». Силы для «украинного береженья» выделялись весьма значительные. Впервые пять полков были поставлены в повой крепости Туле; там находился «большой воевода» Александр Ростовский и еще 12 воевод. Еще пять русских полков заняли оборонительную линию по реке Угре. Позднее сильный отряд был выдвинут в Стародуб. «Посошные люди» и «дети боярские» из разных городов охраняли броды и «перелазы» через реку Оку[71]. Но этим не ограничились заботы о безопасности. 14 июня великий князь Василий III с братьями Юрием, Дмитрием и Андреем выступил в Боровск, стоявший на перепутье военных дорог и в Литву, и в Крым. Здесь он, по словам летописца, «берегся от своих недругов, от короля польского и от царя крымского». Для этого имелись все основания. В Москву поступили известия, что Менгли-Гирей намерен напасть «на великого князя украину, на Тулу, и на слуг его, на князей Василия Шемячича и Василия Стародубского», в связи с чем хан послал «царевича Мухаммед-Гирея и иных своих детей со всеми своими людьми». Но своевременное выдвижение русских полков на «украину» сорвало большой поход Мухаммед-Гирея. В июне 1513 г. татарские отряды опустошили районы Брянска, Путивля и Стародуба и отступили в «поле». Только после этого, в августе, передовой отряд русского войска двинулся к Смоленску, а сам великий князь с основными силами начал поход 11 сентября. Удобное для осады летнее время опять было упущено, и после четырехнедельной осады Смоленска, 21 ноября 1513 г., великий князь Василий III возвратился в Москву[72].