Переворот в Казани в 1521 г. и утверждение на казанском престоле крымского «царевича» Сагиб-Гирея изменили характер московско-казанских отношений: с этого времени они стали открыто враждебными. Во всех этих событиях нельзя не заметить вмешательства новой силы — Турции. Вторая четверть XVI в. характеризуется «изменением направления турецкой агрессии» в сторону Восточной Европы. «Турецкие властители пытаются сколотить противорусскую коалицию татарских юртов — Крымского, Казанского, Астраханского ханств и ногайских орд — с тем, чтобы всем «содиначитися воевати» русскую землю. Ведущую роль в осуществлении этих планов играли крымские Гиреи, захватившие при помощи султана власть в Казани и претендовавшие на власть в Астрахани». Турция стала оказывать крымскому хану и прямую военную помощь. «Султан прислал хану многотысячную конную армию и пищальщиков для ведения военных действий вне Крыма и для защиты от других крымских феодалов»[94]. Русское государство оказалось лицом к лицу с враждебными Крымским и Казанским ханствами, за которыми теперь стояла могущественная Оттоманская империя.
Вскоре после переворота в Казани начались набеги казанских феодалов на русские земли. Галицкий летописец отмечал, что «мая в 26 день приходили татары казанские с черемисами на Унженские волости и на парфян (жителей Парфянского посада в Костромской земле. — В. К.)) и много зла учинили и в полон повели, а иных иссекли и пошли прочь». Правда, насильники получили достойный отпор. «Унжане на переем пришли и много с татарами бились, и много татар и черемисов побили, и плен весь отняли, и на костях стояли». Однако в следующем месяце набег повторился. «Июня в 4 день пришли татары под Унжу, и к городу приступили, и мост зажгли и ворота. И помог бог унжанам, татар много побили пищалями и пушками. А волости попленили и полону много взяли, и долго стояли, и прочь пошли»[95]. Казанским набегам противостояли местные воеводы и население приволжских городов, без помощи великокняжеских полков. Главная опасность надвигалась со стороны «крымской украины».
Московское правительство усиленно собирало сведения о планах крымского хана, используя для этого свои давнишние связи в Азове. 28 февраля оно отправило специальную грамоту «султанову слуге Диздерьбургану Азовскому» с просьбой сообщать в Москву, «каковы будут там у тебя вести…, а мы тебя впредь своим жалованием свыше хотим жаловать». К Азову были посланы «для вестей» «станицы» казаков, «казаки Ивашка Лазарев с товарищами». Четверым казакам было велено пробраться тайно в Крым, к русскому послу Василию Наумову, «а которые останутся в Азове, и тем доведываться про царя Крымского и про царевичей, где ныне царь, не пошел ли куда из Крыма, а царевичи все ли в Крыму, не пошел ли который из Крыма, и будет царь вышел из Крыма, и куда пошел, на великого князя украину или куда?» Казакам строго предписывалось не медлить со сбором нужных данных, чтобы «была весть однолично у великого князя по весне рано». Озабоченность Василия III можно понять. В связи с обострением отношений с крымским ханом поездки послов, раньше привозивших исчерпывающую информацию, стали редкостью. Пришлось искать новые пути получения нужных сведений.
10 мая из Азова приехали с грамотами «казаки Миша Тверянин с товарищами». Они привезли известие о том, что «царь крымский Магмед-Гирей готов со всею силою на тебя к Москве», но поход отсрочен в связи с усобицей в Крыму: против Мухаммед-Гирея выступили его родственники, Сади-Гирей и Уметь, «Ахмат-Салтанов сын». Крымский хан «вышел из Перекопа со всею силою и стал на Молочной воде». В тех же грамотах говорилось о казанских делах. «Шли мимо нас казанские татары к царю царевича на Казань просить. Царь им царевича дал на Казань, а с ним триста человек, а Мертек-мурза с ним же». Не могло не встревожить московское правительство и сообщение о крымском посольстве к астраханскому хану, которому Мухаммед-Гирей, ставя в известность о намерении пойти на русские земли «со всею своею силою», предлагал: «Ты бы сам пошел на московского или салтанов послал». Налицо была попытка собрать под знаменами крымского хана военные силы всех татарских юртов. Впрочем, привлечь астраханского хана к военному союзу не удалось. Противоречия между Астраханью и Крымом оставались достаточно острыми.
95