24 июня из Кафы прибыли в Москву «великого князя казаки Ивашка Лазарев с товарищами». Они рассказали, что «крымский царь на коня сел, и на тебя самого хотел идти и многую рать собрал», однако поход отложили из-за смерти турецкого султана. Наконец, «приехал из Азова великого князя татарин Крым Такмасов» с последним предупреждением о крымском походе: «А царь, государь, пошел на твою землю на Андреев городок, а, сказывают, вóжи (проводники. — В. К.) у него, где ему Оку перелезть, а с ним, государь, кажут, силы его сто тысяч, ино, государь, отгадывают, что с ним тысяч пятьдесят или шестьдесят. А жил бы, государь, бережно и летом, и зимой, потому что, государь, тебе крымский недруг»[96]. Угроза нашествия стала реальной.
Официальный летописец, объясняя впоследствии неудачный для Русского государства исход войны с Мухаммед-Гиреем, ссылался на неожиданность нападения: великий князь Василий III будто бы «тогда ниоткуда брани на себя не ждал и сам в то время брани не готовил пи на кого, воинские же его люди многие были тогда в своих областях без опасенья»[97]. Приведенные выше данные о предупреждениях «казаков» заставляют сомневаться в достоверности этой версии летописца. Противоречит ей тот факт, что на южной границе сосредоточились военные силы. Московские воеводы стояли «от крымской украины» в Серпухове, Кашире, Тарусе, Коломне, на реке Угре, в Мещере, в Рязани, Стародубе, Новгороде-Северском, а «от казанской украины» — в Муроме и Нижнем Новгороде. Всего в июне 1521 г. «на берегу» были готовы встретить крымское вторжение 72 воеводы и «головы с людьми в полках»![98] Причина поражения заключалась, вероятно, не в неожиданности нападения, а в том, что крымский хан Мухаммед-Гирей сумел собрать для похода очень большие силы.
Мухаммед-Гирей двинулся к границам Русского государства с собственным войском и отрядами своих вассалов, а также «со всею с Ордою с Заволжского, и с ногаями», и «с литовской силой», и с «черкасами». «Вспомогательное войско» из Литвы привел давний враг Москвы, «подданный польского короля» Евстафий Дашкевич. Общая численность войска Мухаммед-Гирея во время похода 1521 г. достигала, по-видимому, 100 тысяч человек[99]. Сдержать такую армию на рубеже Оки, где еще отсутствовала сплошная линия укреплений, было очень трудно. Не выполнила полностью своих задач и сторожевая служба: до самого последнего момента русские воеводы не знали, где именно крымское войско намеревалось «перелезть» Оку.
О нашествии Мухаммед-Гирея в 1521 г. подробно рассказывают русские летописцы. Многие боевые эпизоды, а также действия московских воевод включены в Разрядную книгу. Наконец, сохранилось повествование об этих событиях современника, немецкого дипломата и путешественника-барона Сигизмунда Герберштейна. Он посетил Москву через пять лет после похода Мухаммед-Гирея и имел возможность записать рассказы очевидцев. Свидетельства источников помогают воссоздать картину этого крупнейшего татарского вторжения.
Мухаммед-Гиреи подошел к Оке 28 июля 1521 г.[100] В каком месте татары переправились через Оку, летописцы не уточняли. Известно только, что в первом же бою погибли воеводы Иван Шереметев, Владимир Курбский, Яков и Юрий Замятнины, а воевода Федор Лопата попал в плен. В царев приход, как царь крымский Магмед-Гирей реку Оку перелез», эти воеводы, судя по записям Разрядной книги, стояли со своими отрядами в следующих городах: Иван Шереметев, Юрий Замятины и Владимир Курбский — в Серпухове, Федор Васильевич Лопата-Оболенский — в Кашире[101]. Можно предположить, что Мухаммед-Гирей перешел Оку где-то между Каширой и Серпуховом, так как названные воеводы прибыли к «перелазу» быстрее, чем воеводы из других приокских городов. Из Серпухова же выступил к опасному месту «большой воевода» князь Дмитрий Бельский; великий князь «послал его к реке Оке, чтобы помешать переправе татар. Махмет-Гирей, имевший более превосходные силы, быстро переправился через Оку»[102]. В тяжелом бою татары «многих детей боярских побили и в полон взяли», а затем «пошел царь воевать Коломенские места. Коломенские места повоевал и плен немалый собрал». К этому этапу похода относилось сообщение С. Герберштейна о соединении крымского войска с войском казанского хана Сагиб-Гирея: «Саип-Гирей, также с войском, выступил из Казани и опустошил Владимир и Нижний Новгород. После этого цари сходятся у города Коломны»[103].
99
ПСРЛ, т. 13, стр. 37; Продолжение Хронографа…, стр. 280;