Русские военачальники, подступившие с войском под самый Перекоп и не встретившие фактически никакого сопротивления, считали свою задачу выполненной. Князь Вишневецкий «на Днепре улусов не застал, потому что король послал ко царю в Крым весть, что царь и великий князь послал рать на его улусы. И царь крымский улусы все забил за Перекоп, а сам в осаде был». С Днепра значительная часть войска возвратилась в Москву. Князь Вишневецкий «детей боярских перебрав, которые потомилися, отпустил к царю и великому князю с Онофрием Лашитцким, а у себя оставил немногих людей, детей боярских да казаков и стрельцов». Он надеялся и с оставшимися силами не только прикрыть «украину», но и продолжить наступление на Крым: «сам пошел летовать в Ислам-Кермен, и приходить на крымские улусы за Перекоп и под Кёзлев (Евпатория. — В. К.) хочет, сколько ему бог поможет».
Однако Ливонская война требовала новых и новых полков. Русское войско на Днепре пришлось еще раз уменьшить. Иван IV приказал «князю Дмитрию, а с ним Игнатию Заболоцкому к себе ехать, а оставить велел на Днепре Ширая Кобякова да дьяка Ржевского да Андрея Щепотева, в коем месте пригоже, а с ними детей боярских немного да стрельцов. А с казаками государь велел оставить Данилу Чулкова да Юрия Булгакова». Выходили русские воеводы «в поле» в следующем году, в феврале на Днепр послали «промышлять крымские улусы» Данилу Адашева с детьми боярскими, казаками и стрельцами, а князь Дмитрий Вишневецкий выступил со своими людьми за Донец и на реке Айдаре нанес поражение крымским татарам[300]. Но это были последние походы «в поле». Затянувшаяся Ливонская война потребовала крайнего напряжения военных сил Русского государства. Основное внимание правительства обращалось теперь на северо-запад: оборону «крымской украины» оно старалось обеспечивать минимальным количеством войск. Снова, как в самые тяжелые периоды «казанской войны», пограничные воеводы сдерживали крымский натиск на укрепленных линиях и под степами пограничных крепостей, снова роль основного рубежа на юге перешла к «берегу» реки Оки. Трудным было это время для «крымской украины». Но события этих лет уже выходят за хронологические рамки данной книги.
Заключение
Пограничные войны с агрессивным Крымским ханством велись Русским государством почти непрерывно на всем протяжении первой половины XVI столетия. Можно без преувеличения сказать, что после свержения монголо-татарского ига военная опасность со стороны степей для Руси не исчезла. В непосредственной близости от русских границ существовала цепь враждебных татарских ханств под эгидой могущественной в то время Турецкой империи, которые оказывали постоянное, неослабевающее военное давление на Русское государство. В летописях, разрядных книгах, дипломатических документах того времени (крымские, турецкие и литовские «дела») содержатся упоминания о 43 крымских походах на «украины»; в действительности же их было, конечно, больше, ибо далеко не все нападения крымских татар зафиксированы в источниках. В первом десятилетии XVI в. состоялось 3 крымских похода, в 1511–1520 гг. — 14 походов, в 1521–1530 гг. — 3 похода, в 1531–1540 гг. — 13 походов, в 1541–1550 гг. — 10 походов. А если прибавить годы, когда крымские царевичи и мурзы, а то и сам хан, готовили вторжения в русские земли и московскому правительству приходилось выдвигать на «крымскую украину» значительные военные силы (например, в 1519, 1522, 1525, 1532, 1546 гг.), то действительно мирных лет на «крымской украине» останется совсем немного — менее 20. На каждый мирный год приходилось по два года войны!
Такую же картину можно наблюдать и на «казанской украине». За первую половину столетия в источниках упоминается около 40 казанских нападений на русские земли; на «казанской украине» на один мирный год приходилось тоже по два года войны. В целом же, если суммировать военные действия на «крымской» и «казанской украинах», то Русское государство за весь этот период имело на южной и восточной границе не более 5 лет мира, т. е. на каждое десятилетие в среднем выпадал лишь один мирный год! Поэтому жизненной необходимостью для Русского государства было создание прочной оборонительной системы на «украине». Это требовало от московского правительства проведения не случайных, эпизодических мероприятий, а затраты постоянных, огромных по своим масштабам, усилий по укреплению южной границы. Сопротивление крымскому наступлению на русские земли нарастало от десятилетия к десятилетию.
В первые два десятилетия после свержения монголо-татарского ига (1481–1501 гг.) на «крымской украине» было относительно спокойно. Крымский хан Менгли-Гирей оставался союзником Москвы, а остатки Большой Орды, где правили «Ахматовы дети», оказались связанными по рукам и ногам непрекращавшейся войной с Крымом. Эпизодические набеги «ордынских казаков» и отдельных крымских мурз не представляли серьезной опасности. Поэтому не требовалось сосредоточения крупных военных сил в пограничных городах. Не было необходимости и в постоянной сторожевой службе «в поле»: Москва получала регулярную информацию о передвижении Большой Орды из Крыма. Традиционные мирные отношения с Крымским ханством сохранялись в течение нескольких лет и после разгрома в 1502 г. Большой Орды. Пограничные инциденты улаживались, как правило, дипломатическим путем. Сколько-нибудь серьезных оборонительных мероприятий Русское государство на «крымской украине» в этот период не проводило.