- Венский вишневый штрудель! – громко объявила Рей, войдя в кабинет.
- Кто? – рассеянно спросил Бен, не отрываясь от работы.
- Пирог, говорю, с вишней и мороженым…
- Давай сюда.
- Обязательно, но сначала ты мне должен наконец-то все объяснить.
- Тебе не понравятся мои объяснения.
- И тем не менее хотелось бы их услышать.
Бен оторвался, наконец, от работы, взглянул на Рей, и она поразилась тому, насколько неуверенным стало выражение его лица.
- Хорошо, - он встал из-за стола. – Наверное, ты все равно бы узнала, рано или поздно… Раз уж так получилось… - Бен достал откуда-то из под стола неаккуратную стопку пожелтевших бумаг (“специально, что ли, наготове держал?” - мельком подумала Рей).
- Читай. Потом поговорим. Если захочешь.
========== 7. Ретроспекция-2 ==========
Комментарий к 7. Ретроспекция-2
Предупреждение от автора: В тексте этой главы присутствуют отсылки к реальным событиям. Большинство (но не все) из цитируемых документов – подлинные. Документ, где упомянут «рядовой Вейдер» – тоже реальный (в оригинале «Schütze Waeder» - буквально «стрелок», т. е. «рядовой» - самое низкое звание в пехоте). Если кому-то покажется некорретной и шокирующей привязка персонажей фанфикшена к действительно происходившим событиям, к тому же таким трагическим, то прошу меня простить - сюжет требовал реального исторического контекста.
Таймлайн приблизительно такой: Вейдеру в 1944 году – 19 лет, Таль Хершлаг – 24. Лея и Люк – 1945 года рождения. Бен родился в 1976 году. Рей – на десять лет младше. Их знакомство происходит в 2009 г.
Документов оказалось неожиданно много: какие-то справочники, брошюры, несколько писем на разных языках, даже что-то вроде картотеки. Сразу было понятно, что они относились не только к разным людям и событиям, но и к разным временным отрезкам. Бен, мрачный донельзя, наотрез отказался что-либо пояснять заранее, а когда Рей наконец приступила к чтению - и вовсе куда-то ушел из дома, сказав, что ему нужно срочно «провентилировать мозги». Рей подавила острое желание сообщить Фареру, что вентиляция мозгов в его случае – давно пройденный этап, теперь спасти может только трепанация черепа…
Оставшись с непонятным архивом наедине, Рей наугад открыла потрепанную книжицу, на обложке которой было написано «Вермахт и оккупация (1941-1944)», авторства некоего Н. Мюллера, изданную, судя по всему, в середине 70-х. Часть книги составляли, видимо, копии подлинных документов. «Документ № 10» был отмечен маркером…
“Приказ по корпусу.
Телефонограмма.
Гриф: Секретно.
Главное командование (обер-квартирмейстер).
Коменданту тылового района 580. № 271/43. Секретно.
№ 408 /43. Секретно.
22 января 1943 г.
По приказанию корпусного командования в подчиненном вам районе для использования в работе все годное к военной службе население должно быть собрано в рабочие колонны под охраной.
Подготовленные люди, годные к военной службе, получают продовольствие, установленное для военнопленных. Оно принципиально должно быть изыскано на месте.
Передано по телефону.
Принято: рядовой Вейдер 0 часов 30 минут Главное командование 2 (обер-квартирмейстер).
Обер-группенфюрер Гузинда.”
Рей, пожав плечами, отложила книжку и взяла другую, еще более потрепанную, на которой значилось: Kirchmayer J. Powstanie warszawskie. Wyd. 3-е. Warszawa, 1960.
- Жаль, по-польски я не понимаю, - Рей взяла следующую брошюру, уже на английском языке, полистала, остановившись на словах: «1 августа 1944 г. под руководством Армии Крайовой вспыхнуло Варшавское восстание… Восстание продолжалось 63 дня, было убито более 150 тысяч мирных жителей и свыше 15 тысяч солдат Армии Крайовой, 200 тысяч жителей Варшавы было отправлено на принудительные работы в Рейх, около 70 тысяч депортировано в концентрационные лагеря. Потери с немецкой стороны противоречивы – по разной информации, от 2 до 10 тысяч человек убитыми. После капитуляции 2 октября Варшава физически была уничтожена, 85 процентов города было полностью разрушено. Подавление восстания было поручено рейсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Гиммлер немедленно отдал приказ убивать всех жителей Варшавы – независимо от того, повстанцы ли это, дети, женщины, старики – а сам город сравнять с землёй. Специальным Айнзатц-группам было поручено осуществлять массовые казни. …».
- Жуть какая-то… – Рей поежилась. Ей по-прежнему было непонятно, какое отношение все это может иметь к их с Беном проблемам, поэтому пришлось продолжить чтение: «К началу восстания в левобережной Варшаве с учётом подразделений полиции, СС, жандармерии, СА, сапёров, мостовой охраны, курсантов военных школ, зенитчиков, персонала аэродромного обслуживания и связистов находилось около 16 тысяч хорошо вооружённых гитлеровцев, принадлежавших к 300 различным формированиям и ведомствам».
В письмах разобраться было сложнее – написанные на плохой бумаге, разными почерками, они явно требовали более вдумчивого чтения. Поэтому Рей решительно потянулась к картотеке, надеясь хотя бы там найти какое-то объяснение. Между канцелярскими бланками запросов, справок, удостоверений ей на глаза, наконец, попалась копия свидетельства о заключении в 1950 г. брака между некоей Таль Хершлаг, польской гражданкой, и гражданином США Эн. Скайуокером. Судя по другим документам, тогда же вышеупомянутый Скайуокер усыновил и двоих детей – Лукаша и Лию Хершлаг, которым сменили не только фамилию, но и имена. Близнецы стали Люком и Леей Скайуокер…
Когда хлопнула входная дверь, Рей как раз заканчивала укладывать странный архив аккуратной стопочкой. Бен, судя по звукам, пошел почему-то сразу на кухню и начал там чем-то ожесточенно грохотать. Сложив, наконец, бумаги, Рей отправилась к нему.
Когда она появилась на пороге, Бен раздраженно открывал уже третий по счету кухонный шкафчик.
- Где в доме этот чертов кофе? Куда ты его все время прячешь?
- Я ничего никуда не прячу. Кофе там, где ты его сам поставил. И велел мне не сдвигать банку с места даже при наступлении конца света.
- А кофемолка?
- Там же, где была утром. С тех пор ничего не изменилось.
- Правда? – Бен наконец-то посмотрел на Рей. Вид у него был странный – не то настороженный, не то виноватый. Рей первый раз его таким видела.
- Правда.
- А… ты точно все бумаги до конца разобрала?
- Что я не разобрала, то ты мне сейчас расскажешь. В подробностях!
- Ну, подробностей я и сам не знаю. Все, что я смог выяснить – мой дед служил в вермахте. Он молодой совсем был, лет восемнадцать, наверное. Нет, я понимаю, что это не оправдание… Ну, он служил в Польше. Летом 44-го попал в штрафбат, вроде бы с офицером подрался, а потом штрафников отправили на подавление Варшавского восстания. Дед был… в команде зачистки… если ты понимаешь, что это такое.
- Да… я понимаю… - шепчет Рей. Вот теперь она жалеет о том, что вообще настаивала на каких-то там подробностях. Сидели бы сейчас спокойно, пили кофе с пирогом, обсуждали какую-нибудь животрепещущую фигню…
Бен, снова опустив глаза, продолжал говорить каким-то механическим тоном, рассказывая о том, как команды зачистки расстреливали повстанцев, попутно не гнушаясь грабежом.
- Статуэтка! – вспыхивает Рей. – Она… оттуда?
- Да.
У Рей пропадает дар речи. Она смотрит на Бена, как на инопланетянина. Как, как это возможно – спокойно держать у себя вещь, принадлежавшую ограбленным и, скорее всего, убитым людям? Да, это было давно, но это же было!
Должно быть, Бен что-то понимает по выражению ее лица, потому что замолкает на полуслове. Не в силах выдержать этого молчания, Рей задает еще один вопрос: