Договорить он не успел. Дыхание у него перехватило, а глаза выпучились – Митин кулак врезался Ингвару в солнечное сплетение, и тут же удар лбом – коротко и резко. Из разбитого носа Ингвара хлынула кровь.
– И в лицо мне не лезьте, сделайте уж одолжение! – Митя отпрыгнул назад – хоть и грубая рубаха, а все равно не хотелось залить ее кровью.
Захрипев, Ингвар согнулся… Врезать ему по ребрам, чтоб больше неповадно… Кулак Мити поршнем пошел вперед… С неожиданной прытью Ингвар отскочил, выпрямился и решительно стиснул кулаки.
– Во-от как… – насмешливо протянул Митя, тоже принимая стойку. – Ну что ж… Сами напросились.
Это было… сладко. Смотреть на крепко сжатые губы Ингвара, на играющие желваки и знать, что он полностью, целиком в твоей власти. Потому что если ты соревнуешься с гребцами Туманного Альвиона, да еще и позволяешь себе выигрывать, то… будь готов детальнейшим образом изучить искусство альвийского бокса в грязном стиле знаменитого семейства Хулиган из Саусворка, что близ Лондиниума! Уж они научат: или по дружбе, если сумел завоевать их уважение, или… по вражде, тренируясь прямиком на тебе. Мите пришлось учиться и одним способом, и другим. Вначале это казалось трагедией, если бы не уже тогда испорченные отношения с отцом, он бы не выдержал и пожаловался. Польза явилась потом, когда в столице в очередной раз вспыхнула мода на все альвийское, без различия, исходит ли оно от утонченных Дам и Господ из Полых Холмов или их человеческих подданных.
Ингвар ринулся на него. Кулак мелькнул у Митиного лица – лишь в самое последнее мгновение он успел увернуться, пропуская разогнавшегося Ингвара мимо себя. Пинка ему вслед отвесить… Пнуть не получилось – противник неожиданно метнулся вбок, закладывая вокруг Мити короткую дугу, попытался ударить с тылу…
Не выходит пнуть – лягнем!
– Аргхх! – сзади донесся хрип напоровшегося на выставленную ногу Ингвара.
Митя стремительно развернулся на каблуке и врезал Ингвару кулаком в челюсть. Младший Штольц рухнул на траву.
– А ты неплох, колбасник! – выдохнул Митя. – Но и не хорош! – И он замахнулся. У него уже сложилась традиция каждый раз отвешивать Ингвару по ребрам, а традиции нарушать нельзя, на них мир стоит.
Ингвар перекатился в сторону, нога пнула воздух. Митя провалился в собственный пинок, вторая нога поехала по скользкой траве… Всплеснув руками, точно заполошная курица – крыльями, Митя позорно рухнул рядом с Ингваром.
– Ага-а! – от торжествующего вопля зазвенело в ушах, Ингвар навалился Мите на грудь и попытался то ли придушить, то ли на глаза надавить… и вдруг так и замер с хищно вытянутыми руками и выпученными глазами.
– Мара! – шепнул он, и меловая бледность начала заливать его лицо.
Митя, уже примерившийся врезать Ингвару по почкам, удержался в последний момент – кулак мягко, как в подушку, ткнулся Ингвару в бок. Митя извернулся, стряхивая противника с себя… и тоже замер.
На крышке погреба сидела тварь. Черные лохмотья окутывали тощее угловатое тело. Бесформенный плащ топорщился на спине, будто под ним прятался горб, высоко поднятые плечи чуть не подпирали запавшие щеки. Лицо твари белело, как пятно снега на черной дороге, а глаза зияли темными дырами, будто и не было их вовсе. Мара склонила голову набок, так что спутанные ярко-рыжие волосы упали на плечо, и проскрипела:
– Убьешь его? Тебе понравится! – И зашлась знакомым визгливо-скрипучим хохотом.
– Мара-а! – Ингвар взвился на ноги и, вцепившись Мите в ворот, принялся дергать изо всех сил, не переставая орать: – Вставайте! Бежим! Тут мара-а!
Митя повис в его хватке и захрипел – ворот рубахи впился в горло. Ворот треснул, Ингвар плюхнулся на зад, еще раз гаркнул:
– Бежим!
Снова вскочил и рванул по темной аллее к дому, пронзительно вопя:
– Аркадий Валерьянович, на помощь!
Оставшийся стоять на четвереньках Митя отчетливо услышал, как грохочет лестница подвала и…
Банг! Крышка отлетела от удара снизу, и, как крот из-под земли, наружу высунулся Свенельд Карлович. И замер.
Прямо над ним, широко раскинув черные крылья, парила мара.
Смертевестница заложила вираж у него над головой, нырнула вниз, выставив когтистые лапы, и, раззявив глотку, гаркнула в лицо управляющему: «Кар!» – снова расхохоталась и начала подниматься по спирали, постепенно растворяясь на фоне черного неба.
– Убьешь! Убьешь! – донесся с небес скрипучий голос, и шорох крыльев смолк, будто и не было его.
Митя оглянулся – в конце аллеи мелькнула спина Ингвара, распахнулось единственное светящееся окно. Добежал. Сейчас помощь придет. Примчится. Он потянул за оторванный ворот рубахи. Здешние места беспощадны к его гардеробу. Будто некие силы задались целью от всей его одежды… тряпки на тряпке не оставить.