Греческая мифология диалектична: миф о вечной юности, побеждающей смерть, дополняется другим мифом, его антиномией, об эфемерности юности, юности, за спиной которой всегда таится смерть. И юность эта не беспола. У каждого пола свой миф смерти.
Для юношей это миф о прекрасном Адонисе, первенце Афродиты; он жертва безвременной смерти в результате несчастного случая на охоте, оборвавшего яркое сияние зари жизни. Он умирает девственным.
Для девушек – миф о Коре, жертве похищения и изнасилования, погубивших ее земное отрочество. Адонис блуждает в невидимом мире. Кора спускается в Аид, царство мертвых.
Человеческое воображение тешит себя представлением о неограниченных возможностях развития, и возможности эти не уменьшаются по мере их воплощения.
Миф о вечной юности, для того чтобы приблизиться к реальности, пусть даже идеализированной, всегда связан с противоположным ему, именно поэтому все герои, с которыми случаются эпические приключения, – само воплощение эфемерности. Рядом с повествованиями о божествах, наделенных бессмертием, существует множество историй драматических, трагических, о преждевременной гибели юных существ, воплощенных в Адонисе и Коре.
Деметра – это мать Коры, которая становится Персефоной (Прозерпиной у римлян) и женой Аида, бога мертвых. Тут проявляется гениальная интуиция древних греков, которые чувствовали и символически запечатлели тот факт, что отрочество и смерть сопряжены друг с другом, что они связаны между собой. Мальчиков представляет Адонис, первенец Любви, первенец Афродиты, которого она также рано потеряет, до того как у нее появится ребенок, воплощающий Любовь, вечный ребенок Эрос. С точки зрения психоаналитика, это интересный факт: Любовь в ее отправной точке – это подросток, который драматическим образом и безвременно исчезает. Адонис, убитый в тот момент, когда он достигает полной гармонии и изящества, заменяется Эросом. Как будто, чтобы уйти от реальности умирания в отрочестве, от юности, прерванной в самом ее расцвете, дается воплощение Любви в ребенке, в малютке Эросе…
Легенда о Ниобее, шесть дочерей и шесть сыновей которой в расцвете лет были убиты Аполлоном и Артемидой, дополняет тему об отроческой смерти еще одним аспектом – ревности взрослых к юности. У Ниобеи шесть дочерей и шесть сыновей, которые все прекрасны, как Адонис и Кора, все они красивы, восхитительны, талантливы и умны. Аполлон и Артемида не могут примириться с этим юношеским совершенством: что же будет, когда дети вырастут? Боги решают сохранить свою абсолютную монополию. Они убивают детей Ниобеи, Аполлон целится в юношей, а богиня охоты выбирает в качестве мишеней девушек.
Могущество взрослых, и мужчины и женщины, не допускает, чтобы юность поднималась до высот совершенства и гениальности. История о Ниобее – это история о неосознанном геноциде по отношению к юным. Отроков надо убивать.
Смерть Адониса знаменует эфемерность юности и отроческой красоты. Убийство детей Ниобеи выявляет тот страх, что внушают взрослым дарования и таланты юных. Интересно отметить, что убивают их не родители, но посторонние, которые хотят сохранить монополию на обольстительность и любовь.
Покровительница новобрачных Афродита покровительствует также и проституткам. Эта богиня представляет два лика юной любви, и один из этих ликов невыносим для Артемиды, воплощающей зрелую любовь и материнство.
В определенном смысле можно сказать, что Кору, так же как и Адониса, убивает мать и матрона: ведь Адонис убит кабаном, посланным богиней охоты.
В возрасте, когда она еще только готовится стать юной девой, Персефона отделяется от матери и становится объектом обладания другого взрослого, Аида, бога царства мертвых.
Есть нечто примечательное в тормозящем эффекте, который оказывает чужой взрослый, заменивший родительскую опеку и взявший на себя заботу о подростке. Аид заменяет Персефоне мать-Землю для того, чтобы девушка прошла через весну жизни. Если доминирующий взрослый не сумеет внушить подростку, что ведет того к свободе, подростка не удастся взять в плен. Вот мудрость мифа, который осуждает похищение подростков, покинувших надежное убежище детства.
Между похищением Персефоны-Прозерпины и воинственностью Дианы-охотницы, гневом Юноны, в которую мечет молнии Юпитер, подстрекательскими безумствами Венеры, разжигающей войну между людьми (Троя – война и между богами, война богов на Олимпе), изобилием Деметры-Цереры, властительницы жатвы и урожая, – между ними нет промежуточного состояния, это перемена качества без перехода. И не является ли спуск Персефоны в Аид метафорой насилия, которому подверглась девица при потере девственности: кажется, миф подводит к пониманию того, что похищение и насилие – это нечто присущее браку.