Крохотная фигурка нерешительно пошевелилась, казалось, словно невидимые путы сковали все тело, жутко болели ноги, ныл висок, в голове волнами растекалась застоявшаяся боль. Резкий рывок заставил плотное покрывало из животных шкур с громким шелестом завалится на пол. Она отползала в угол, тяжело дыша, поведя мутным взглядом по окружающему убранству. Маленькая, даже можно сказать крохотная, но уютная комната не имела окон, редкие солнечные лучи пробивались сквозь щели в двери, иных источников света в комнате не было, по крайней мере сейчас. Однако рассмотреть простую, добротную мебель, пару картин и тканный ковер, темнота не мешала. В воздухе витал вполне знакомый запах, правда с ходу понять что именно он напоминал, не удавалось. Осмотреться толком не получалось, все словно плыло перед глазами, в висках не переставая стучал набат боли, впрочем, как и кошмарное видение, боль начала отступать. Наложив ладони поверх глаз, девочка яростно растерла лицо, стараясь прогнать остатки неприятных ощущений. Упершись спиной в изголовье кровати, она подтянула колени к груди и, уткнувшись в них лбом, тихонько заплакала.
Время текло неспешно, боль совсем отступила, а слезы на щеках уже высохли, оставив тонкие полоски, неприятно стягивавшие кожу. Стоило умыться, лучше вообще полежать в воде добрых пол часа, если не больше, только где раздобыть ванну или, на худой конец, бадью? Страх никуда не делся, а душащее отчаяние захлестнуло с новой силой, даже не смотря на то, что кошмары смазались в сознании. Вся память была пуста как белый лист. Стоило лучше осмотреться, спустив ноги на пушистый ковер, девочка прислушалась.
По ту сторону двери послышались шаги, тень заслонила солнечные лучи, отбросив на лицо ребенка тень. Тихо скрипнув петлями, дверь отворилась, с трудом протискивающиеся сквозь щели лучи, заполнили комнату ровным потоком, обрамляя силуэт человека, застывшего на пороге, силуэт женщины. В нерешительности та топталась на месте, смущенная, должно быть тем фактом, что ее гостья уже пришла в себя. На первый взгляд, показалось пришедшей в себя девочке, что женщина уже не молода. У нее было приятное располагающее, пусть и неособо приметное круглое лицо, с чуть вздернутым носом. Одета в простой, но опрятный сарафан, расшитый яркими нитями, она неспешно вытерала руки о повязанный на поясе фартук. Вокруг карих глаз женщины залегли неглубокие морщинки, слегка волнистые волосы, глубокого медного оттенка были завязаны в тугую косу.
Рассматривая свою малую гостью, женщина тепло улыбнулась, стараясь не напугать расстерявшееся дитя, ведь она явно слышала крик. Девочка смотрела на нее исподлобья, подобно дикому волчонку, взгляд был настороженный, тяжелый и даже, можно было сказать, злой. Взгляд прямой, упрямый, изучающий, в конце-концов заставил женщину потупить взор. Девочка была бледна, можно было сказать, что ее кожа едва ли не белее молока, а волосы темнее воронова крыла. Но самой необычной деталью, на взгляд женщины, оказались ее глаза. Темные, глубокого синего оттенка, неестественные, слегка фосфорицирующие в темноте.
-Смотрю тебе уже лучше - Заговорила женщина, девочка задумчиво склонила голову набок, не отрывая взгляда от говорящей, речь незнакомки была ей понятна, только звучала немного странно. Кажется, подобное явление называют акцентом. - Ну и любительница ты поспать - Улыбка женщины была добрая, светлая, располагающая к себе, так, что ребенок вскоре слегка расслабился, так показалось хозяйке. - Ты должно быть сильно проголодалась, три дня как в себя не приходила. Вставай, я накормлю тебя...- Видя замешательство девочки, женщина, как можно мягче произнесла, - Не бойся, в этом доме тебя никто не обидит. - Выдержав небольшую паузу хозяйка дома добавила завершающий аргумент в свою речь - Обещаю.