Однако, надо торопится, вот-вот явятся родители N66, а там все закрутится-завертится с такой скоростью, что можно будет уже не успеть заверить показания N66 до начала процедуры его очищения. Поэтому выбрав наугад первое попавшееся имя Бесогонов, отойдя от окна и присев на край стола, обратился к сектанту:
- Очень хорошо, очень. Вот тут у тебя написано, что, хм, Ольга Николаевна, учитель младших классов в прошлый четверг совершила на твоих глазах акт саботажа и диверсии, когда намеренно упав на ступеньки уронила и разбила фотографию с Его ликом, а потом еще долго шипела свои проклятия в Его адрес потирая ушибленное колено. - N66 утвердительно кивнул, подтверждая правдивость своих собственных слов.
- Далее, вот здесь, ты пишешь, что уже лаборант, на уроке божественной астрономии, который проходил также на прошлой же неделе, но уже во вторник, улыбался, когда учитель рассказывал вашему классу, как Солнце вращается вокруг Земли и что камни с неба это не более чем пережитки буржуазных теорий прошлого века. И что, когда ты на перемене после урока подошел к нему и пригрозил обо всем рассказать школьному инквизитору, - Бесогонов показал на себя, - то он все отрицал и в ответ угрожал уже тебе всякого рода неприятными последствиями, если ты все не забудешь. С чем собственно ты и связываешь поступившие на тебя анонимные доносы от своих одноклассников сегодня. Тебя решили подставить с целью устранить угрозу одному из членов секты альтруистов-гуманистов. Все может быть, может быть, - задумчиво, растягивая последние слова произнес Бесогонов, при этом, незаметно для самого себя отбивая пальцами левой руки марш "Знамена ввысь", что, случись младшему инквизитору наблюдать за собой со стороны было бы однозначно им интерпретировано им, как высшая степень задумчивости субъекта.
Последние слова были адресованы уже не N66, а самому себе, младшему инквизитору. Который ясно увидел, как его план, направленный на реализацию его, Бесогонова, мечтаний, наконец-то обрел четкость и завершенность. Оставалось нанести последний штрих и уже можно было не опасаться внезапных срывов или разоблачения.
Надо заметить, что в любых иных обстоятельствах, он, Бесогонов, может быть, даже посодействовал бы в продвижении N66 и замолвил бы за него кой-кому словечко в Академии. Стране всегда нужны такие таланты. Но только не в этот раз. Это его будущее, его Анастасия Филипповна и его бутерброд с "Докторской" и он не позволит никому, особенно малолетнему выскочке ставить под удар его, без пяти минут старшего инквизитора, светлое будущее. Так что, приняв торжественную позу и не менее торжественное выражение лица, младший инквизитор со всей возможной серьезностью посмотрел на N66 и произнес:
- Поклянись тогда во имя Чарки, Шкварки и Духа Застабильности. Поклянись перед иконой Сам Знаешь Кого, что ты никогда, ни словом, ни делом, ни скрепой духовной не усомнился в величии великоросского языка, литературы и славных побед великорусского оружия при Цусиме, Крымской компании и над белофиннами в 39-м году. И что все, что написано твоей рукой в этой тетради, правда, правда и только правда.
N66 повернулся к Его лику на стене и приложив правую руку к сердцу повторил слова торжественной клятвы, - Во имя Чарки, Шкварки и Духа Застабильности торжественно клянусь, что все написанное мной в этой тетради есть правда, правда и только правда, - и тут же вскинул руку от сердца в вверх к Солнцу, как того требовала клятва.
Другого Бесогонову и не требовалось. Теперь, после принесения официальной клятвы не составит никакого труда обвинить N66 в клевете под присягой, что каралось по законам Синеокой с такой же справедливой жестокостью, как и публичное усомнение в пользе служения слуг народа на благо этого самого народа - смертной казнью на центральной площади при полном скоплении трудового народа под звуки балалайки.
Впрочем, что намного проще и дальше придерживаться своей первоначально версии, что N66 это злобный сектант альтруист, который проник в стену средней школы N1, чтобы своими бесовскими речами о равноправии, правах человека и прочей ереси смущать еще неокрепшие умы детей и сводить их с правильного пути беззаветной любви и служения Синеокой на скользкую дорожку морального разложения и упадничества. Но был вовремя раскрыт младшим инквизитором временно и.о. старшего, Бесогоновым И. В. и понес заслуженное и справедливое наказание. А он, Бесогонов И. В. искренне рад, что принес пользу Родине и готов и дальше служить ей и защищать без всяких наград с ее стороны.
N66 облегченно вздохнул, на его лице появилось некое подобие улыбки, видимо N66 решил, что самое неприятное уже позади и ему больше ничего не грозит. Разве что пара-тройка ударов розгами. Младший инквизитор представил, как удивится сектант, когда поймет, как сильно он заблуждался, настроение сразу улучшилось.
Но Бесогонову не дали в полной мере насладиться собой и своим хорошим настроением, в дверь кто-то постучал. Нет, не твердо и решительно, как это делают его коллеги или товарищи из других соответствующих, но не менее важных и компетентных государственных органов, когда приходят за врагом народа и нацпредателем; не спокойно и размеренно, как это делают его коллеги по работе в школе. Постучали вопросительно-нерешительно, как это делают граждане на приеме у народного избранника или слуги народа обличенного народом самой большой властью, чтобы испросить совета по поводу уборки кормовых или выразить ему, слуге народа, свою любовь и полную признательность. Но расслабляться все равно не стоило. Бесогонов мгновенно собрался, как его учили в Академии и властным голосом произнес, - войдите!
Дверь нерешительно приоткрыли и в образовавшуюся щель заглянуло испуганное лицо, чем-то отдаленно напоминающее лицо N66 только сильно постаревшее и неуверенно спросило, - можно, товарищ инквизитор?
- Конечно-конечно, - Бесогонов не думал, что так обрадуется родителям N66, которые уже успели добраться со своего гужетранспортного завода в школу.
Входите, не стойте в дверях, - младший инквизитор сделал приглашающий жест рукой и отошел в сторону давая понять, что непутевые родители N66 могут войти в его кабинет для дальнейшей разъяснительной беседы: "и кое-чего еще", - добавил про себя Бесогонов. Но это кое-что он собирался обсудить с ними наедине, уже без присутствия N66.
- Здравствуйте, товарищ, инквизитор по государственной идеологии. Ячейка общества за N 547 г.п. "Нижние Загогулины" ответственная за ученика старших классов средней школы N1 N66 прибыла по Вашему устному распоряжению, согласно телефонному праву для сотрудников государственных учреждений стоящих на страже покоя и порядка нашей прекрасной Родины, - лицо, ответственное за появление на свет сектанта-дегенерата, судя по всему мужское, а значит приходящееся учащемуся отцом, с подобающим почтением и по всей форме доложил Бесогонову о своем прибытии, что обнадеживало младшего инквизитора и давало шанс разойтись с миром, если не с самим N66, то, хотя бы с его родителями.
- Ну, что Вы так сразу, официально-то, мы ведь с Вами не по работе встречаемся, а так, можно сказать ради доверительной беседы. И пожалуйста, давайте без всякого официоза. Так что зовите меня просто, Иван Викторович, - Бесогонов улыбнулся своей самой доброй и искренней улыбкой, которую он тренировал ежедневно по пятнадцать минут и уже не раз помогавшая ему втереться в доверие и ослабить бдительность разного рода отребья и отбросов социально-ориентированного общества.
В кабинет еще чуть-чуть больше приоткрыв дверь втиснулся отец, а следом за ним и мать. Оба, судя по их виду: мозолистые руки и рабочая усталость на лицах, были из простых тружеников, на которых держалась сама страна и моральные устои застабильного общества. В общем, ничего примечательного, но Бесогонов знал, что врагов народа, как никого другого учили сливаться с рабочей массой, ничем не выделяться и быть как все. Но это только до того момента, пока мировой буржуазией не будет подан сигнал к наступлению и началу контрреволюции. Вот тогда то все враги сбросят в одночасье свои лживые личины и покажут во всей красе свою прогнившую суть - станут требовать богомерзких прав, выходной и двенадцатичасовой рабочий день взамен четырнадцатичасового и отпуск.