- Ты готова быть оттраханной? - ревет он, улыбаясь во все тридцать два.
- Да-да, мальчики мои, да, - Алинка чуть ли не везжит!
Бля, да чиксу реально порвало! Она совсем потеряла контроль над собой и ведет себя словно сучка во время течки. Она вся превратилась в одну большую пизду, которая только и мечтает, чтобы ее славненько оттрахали.
- Бля, Факер, не толкайся, - ржу я.
Кое-как, но нам удается пристроиться к чиксе: Факер трахает ее в дырку, я же даю на пасть.
- Получи, получи, бля, игра только начинается, - ревет Факер, разрывая ее на части.
Алинка мечется на кровати. Она с остервенением сосет мой член. Работает девочка с таким усердием, что я боюсь, как бы она не откусила мне конец.
- Да-да! - ревет Факер и дает залп в самые глубины сучки.
Я вынимаю член у нее изо рта и кончаю ей в лицо.
Алинка стонет и просит еще.
Еще? Будет тебе! Гы-гы-гы!
Мы меняемся с Факером местами.
Я начинаю трахать Алину, чувствую своим членом сперму этого мудака, но благодаря экстази (да святиться имя твое!) мне абсолютно пох.
Чувствуя приближение оргазма, я со смачным звуком вынимаю член и стреляю спермой в сторону.
В этот момент, Факер с победоносным ревов кончает сучке прямо в пасть! Бруда падает с нее, чикса же с трудом откашливается.
Потом, все было как в тумане. Мы закинулись еще по E, выкурили еще один косяк и долбили Алинку по очереди еще не один раз.
Отключился я, под рев Факера, который трахал обмякшую и находящуюся в бессознательном состояние Алину в анальное отверстие.
Девочки. И нах мальчики? (Кэтти) Это началось очень давно, мне было тогда лет двенадцать. По телевизору показывали какой-то иностранный фильм про любовь и все девочки в нашем классе его смотрели. Потом мы выходили гулять и подолгу обсуждали персонажей. В том нежном возрасте мы с трудом представляли себе, что происходит между героями фильма. Наши ощущения строились скорее на догадках и на тонком, едва уловимом аромате первых цветов тех чувств, которым еще только предстояло прорасти, пустить глубокие корни, которые в последствии свяжут набор капризов, привязанностей и комплексов в новую, уникальную личность.
Наши подруги уже разошлись по домам, и только я со своей лучше подругой продолжали наматывать круги вокруг детского садика, расположенного в центре двора. Мы все еще говорили о том самом кино и, дойдя до того момента, когда слова перестают выражать то, что хочется произнести, решили поиграть в героев. Я оказалась в роли мужчины, а подруга стала его возлюбленной. Мы забрались в детский деревянный домик и начали разыгрывать содержание последней серии. Нам обоим было известно, что вскоре дело дойдет до поцелуя и, странное дело, продолжая играть, я чувствовала что ход событий интересует меня очень мало, я ждала поцелуя. Подруга перестала быть для меня возлюбленной того мужчины из телевизора, возникло нечто другое. Теперь я понимаю, что мне впервые в жизни захотелось женщину.
Я боялась, что в последний момент она откажется разыгрывать самую основную для меня сцену, но, глядя в ее глаза, я встречала в них странный блеск, резко контрастировавший с полумраком детского домика. Момент настал. Я обняла ее за шею, прижала к себе и почувствовала у себя на губах ее жаркий, сухой, порывистый и неумелый поцелуй. Нам хотелось друг друга, но мы совершенно не знали, что надо делать. Больше часа мы предавались нашим первым неумелым ласкам, радуясь прикосновениям жестких, ищущих что-то пальцев.
Чувство стыда навалилось одновременно. Стараясь не смотреть друг другу в глаза мы заговорили о постороннем, о учебе, о одежде, о том, что надо домой. Дома мне влетело за опоздание.
Потом все стало иначе. Поняв, что я настоящая лесби и мужчины меня не интересуют совершенно, я стала искать единомышленниц. Собственно никаких особенных действий я не предпринимала: иногда хватало случайно брошенного взгляда, чтобы распознать в человеке страсть, похожую на мою собственную. Привыкнув к насмешкам учишься их игнорировать. У лесбиянок нет субкультуры, как у геев, человечество всегда пугала мысль, что женщины могут вовсе обходиться без мужчин. Наша любовь неплохо продается жирным бюргерам, мастурбирующим при просмотре эротических программ по телевизору. Но любой мужчина считает, что лесби это та, кто не способна найти себе нормального мужика.
Сейчас я сижу в обнимку с Аней и плевать нам на всех парней, которые раздевают нас взглядом. Просто нельзя сидеть все время вдвоем, а от тусовки местных лесбиянок мы уже устали. К тому тут можно на халяву покурить травы или глотнуть экстази. Сейчас мы сидим у Лэдди и прикалываемся над упившимся народом. Бедный Лэдди! У него такая приличная девушка, ей так неуютно в этой компании! Ему приходится разрываться, чтобы угодить ей и не забывать гостей. Меня уже впирает от экстази, Аньку тоже. Добавили еще водочки и нас повело на любовь, плевать на всех этих уродов. Анька так умело целуется! Мне нравится ласкать ее язык своим, всасывать его в рот, сжимать губами. Кажется, я уже потекла. Ублюдок Факер бросает на нас многозначительные взгляды. Хуй тебе, дружок, обломится.
Вскоре нас срубило окончательно, продолжение вечера помню смутно. Кажется, был какой-то мальчик. Кажется, Кэп. Хэх, я сказала что я против парней? Что я лебси? И таких как я иногда тянет на "извращения", например, хочется толстого члена какого-то мужика. Это так же нормально, как если бы гетеросексуальной девушке захотелось под травкой захотелось бы женской ласки, или как, например, пьяные парни бывают целуются. По природе мы все бисексуальны, разница состоит лишь в том, что некотрые из-за своей закомплексованности корчат из себя гетеро, а люди более раскрепощенные не стыдятся проявления своего би-существа.
Проснулись мы в обнимку. Рядом валялся Кэп. Неужели я трахалась с ним вчера? Сейчас, с утра, смотря на мир трезвы, пускай и с тонкой пеленой похмелья, эта мысль показалась мне ужасно! Я быстро засунула руку под одеяло и коснулась своей киски. Нет, следов вторжения в виде засохшей спермы не обнаружено. Господи, бедная Анька, неужели этот мудак трахнул ее? Я криво усмехнулась и стала будить подругу.
Похоже, вечером что-то произошло. Девушка Лэдди, Марина, исчезла, сам он имел такой вид, словно его изнасиловали. Факер тоже выглядел странно. Уж не было ли тут гейской групповухи? Хэх.
Мы решили отправиться ко мне и наконец-то насладиться друг другом. С вечера такой возможности нам не представилось. Прихватив еще по колесику, пачка с таблетками валялась прямо на полу, возле кровати, мы ушли. Чтобы прийти ко мне уже готовыми к подвигам, мы проглотили таблетки еще в подъезде.
Я стала стаскивать с Аньки одежду еще в коридоре своей квартиры. Не могу сказать, что она сопротивлялась. Мы улеглись на большую двуспальную кровать и принялись ласкать друг друга. Я очень люблю когда мне целуют спину и ягодицы. Анька начала с шеи. Медленно, но страстно она целовала мои плечи, гладила их руками. Когда она провела мне языком по позвоночнику, я выгнулась и застонала. Она мяла мои ягодицы, вскоре я почувствовала в анусе ее горячий язык. Она ввела мне в зад палец и принялась за клитор. Я кричала и извивалась, доходила до оргазма и отключалась, падая на кровать. Приходила в себя и все повторялось.
- Тебе понравилось? - я поняла, что Аня ждет своей очереди.
Меня не надо долго уговаривать. Теперь была ее очередь стонать и хрипеть и конвульсивно комкать руками простыми. Вскоре мы заснули совершенно обессиленные.
Хэх, И на фиг нам нужны парни?
Бэд-трип. (Лэдди) Вероятно, вам знакомо ощущение, когда идти, кроме как домой, некуда, но перспектива проторчать весь вечер в четырех слишком знакомых стенах, втыкая в телевизор, вычесывая при этом себе яйца, пугает едва ли не больше, чем приглашение на чашку чая в гестапо? Знакомо, да? Такое состояние способно в считанные минуты довести до глубокой депрессии, а уж когда на улице льет дождь и последние трамваи, скорее всего, досматривают десятый сон в далеких депо хочется просто лечь под кустом, прямо мордой в собачье дерьмо и забыться.