Тим застыл, вжимая два обмякших, бесчувственных тела в широкий ствол большого млиса. Его руки дрожали, но всё же не выпускали жертв из тисков.
- Тим, не нужно. Мы должны знать кто они такие, и сколько ещё их может быть в округе. - Поддержал я Бориса.
Он ещё несколько мгновений стоял неподвижно. Потом уронил пленников на землю. Оглядел свои руки, измазанные чужой кровью, пошатнулся и упал следом. Тело его задрожало, а по поляне пролетел отчаянный крик, что перешёл в громкие всхлипы. Я хотел подойти к Тиму, узнать, что с ним творится, но меня остановил Калаш:
- Пускай побудет пока один, - положив руку мне на плечо, грустно протянул парень.
- Почему?
- Там... под деревом... девчонка его лежит!.. мёртвая!
- У него здесь была девушка?
- Почти... он за ней ухаживал, и она тоже, вроде, не против... была... но мы так быстро язык не освоили, сам понимаешь! - оглянулся Дед.
- Ник, он что, такой же как ты? Как Тим их всех перебил? - Спросил меня Медведь.
- Я видел не больше тебя, - ответил я, пристально глядя на Тима. Он рыдал ещё минут пять. Потом встал, вытер слёзы, и пошёл на другой край поляны. Там, под большим деревом, лежала Ульма - верная подружка Тири. Тим взял её бездыханное тело на руки и с каменным лицом прошёл мимо нас.
Его глаза изменились. В них бесновалось рубиновое пламя, зрачки ярко сияли, завораживая и пугая одновременно. Видно, я теперь такой не один...
Глава 11
Ещё один кувшин опустел и пришлось идти в кладовую за следующим. Вино было приятным на вкус, да и крепким, но этого мало. Чтобы избавиться от металлического привкуса под языком и хоть немного захмелеть, нужно было что-то покрепче, но кроме вина здесь не было ничего.
А ведь так хотелось забыться. Утопить горе в хмельном бокале, чтобы беспробудно рухнуть на пол и больше никогда не вставать. Ведь без этой милой улыбки и прекрасных, чувственных глаз, Тиму больше незачем жить. Незачем просыпаться и коптить небо никчёмными вздохами. Этот день жестоким клеймом прожёг его душу, разрушил все мечты и грёзы о счастье. Сегодня Тим потерял всё, что дорого было ему в этом мире.
Скупая слеза скатилась по щеке, когда Тим снова вспомнил Ульму. Девушку, которую он успел полюбить. Ту, которую он не смог уберечь! Всхлипнув несколько раз, парень вытер мокрые глаза ладонью, и тут же налил себе снова. Не пошло. Колючий комок застрял в горле, не пустил хмель в желудок.
Неудержимые чувства нахлынули грузной волной и Тим отрывисто зарыдал. Его руки ослабли, а кружка упала на пол, разбрызгивая вино под столом. Громкие всхлипы разлетелись по дому, ударялись о стены и вылетали в окно. Тиму было плевать, что услышат, плевать как он выглядит. Только она его понимала, только с ней ему было тепло. Но её больше нет и вино не вернёт Ульму Тиму в объятья.
А ведь начиналось всё у них так хорошо. Первые дни в новом мире дались Тиму несладко. Труднее всего было свыкнуться с мыслями, что все его близкие, вся его жизнь осталась на далёкой земле. Тим никогда не мог похвалиться железными нервами и крутым нравом. Столь резкие перемены вылились страшной депрессией, которая медленно, но верно толкала слабый рассудок в пучину безумия.
Циркуль этот ещё - больной садист - вечно подливал масла в искромётный пожар, что пылал в страдающем разуме. Даже великая сила и ловкость, подаренные пришельцам новым миром, не спасали Тима от уныния и тревог. Зачем слизняку нужна сила, что ему с ней делать? Словом, каждый новый день окунал Тима в омут безумия всё глубже, пока он не встретил её.
Однажды Тим сидел на пороге гостевого дома. Тот день был чудесным. Солнце одарило землю нежным теплом, лёгкий ветерок гладил щёки, а ароматы девственного леса сводили с ума. Все прошлые дни были серыми и угрюмыми, но этот Тиму запомнился лёгкой негой, что накрыла его призрачным покрывалом.
Сердце его вдруг зачастило, щёки покрыл спелый румянец, а взгляд прикипел к колодцу. Там стояла прекрасная брюнетка, с длинными, ухоженными волосами, чувственными губами и зелёными, точно горсть изумрудов, глазами. Её стройное тело скрывало длинное белое платье, расшитое разноцветным узором. Красавица невзначай одарила Тима нежной улыбкой, и он понял, что пропал. С того мгновенья мысль о разлуке стала Тиму невыносимой, он быстро решился и подошёл к незнакомке.
Красавицу звали Ульма. Тим помог ей отнести домой тяжёлые вёдра с водой. У парня внутри тогда что-то щёлкнуло, надломилось. Ульма стала его отдушиной, помогла побороть все тревоги, пересилить волненья и страхи. Спустя седмицу они уже могли сносно общаться, а через месяц Тим уже говорил на керрийском почти без акцента. Почти как Андрей.
Тим хотел поговорить с названным торреком, сравнить их симптомы, но Ник от него тогда отмахнулся. И кто виноват? Сам подошёл к Андрею не вовремя: он как раз спешил к своей Тири и остановить его в то мгновенье не смог бы даже ураган. Потом Андрей стал пропадать на охоте и разговор по душам так и не состоялся.
Этим страшным утром ничего не предвещало беды. Ульма должна была нести обед хлеборобам. Вообще, была очередь Тири, но её ухажёр был посланником богов и нагло пользовался своим статусом, ограждая девушку от всех забот, чтобы проводить с ней всё время. Тим хотел пойти вместе с Ульмой, но она отказалась от его компании. Вместе с девушкой собирался идти старейшина Жорес. Ульма не хотела лишней огласки для их отношений - не хватало ещё, чтобы все узнали, что они с Тимом целовались - это был бы страшный удар по её репутации.
Потом были работы, мелкие заботы, новая потасовка с Циркулем - слава Богу, хоть при Ульме тому гаду хватало совести не задирать Тима. Зато всё остальное время...
В общем, Тим только зашёл в дом, хотел попить воды, но его чуть не сбил с ног запыхавшийся Борис. Наёмник ворвался в избу, схватил автомат, наорал на изумлённого курсанта и выскочил на улицу. Тим выскочил следом, но понять ничего не успел. На площади ютились люди. Около десятка грязных воинов сгрудились над юным пареньком, который истекал кровью на земле. На коленях перед его телом рыдала женщина. Один из незнакомцев как раз взмахнул рукой и глубоко всадил кинжал в спину несчастной.
Борис вскинул автомат и двумя очередями снял всех разбойников. Тим никогда ещё не видел такой меткой стрельбы. Сам бы он и рожком не управился. На шум выстрелов сбежались ребята. Борис заставил всех надеть броню, вооружиться и разделиться по частоколу. Отдалённая тревога всё то время блуждала у Тима в душе, но понять, что же его так гнетёт парень не мог. И только когда Ник ворвался в посёлок, неся свою Тири на руках, Тим понял, что его Ульма может быть в опасности.
На пути к полю Тим неистово молился чтобы успеть, но он всё же опоздал. Ребята прибежали как раз в тот миг, когда Ульма страдала больше всего. Девушка лежала на спине, её платье было изорвано, а сверху на неё навалилось грязное, потное, бородатое животное, как две капли воды похожее на мертвых разбойников. Ульма кричала, умывалась горькими слезами, пыталась царапаться, отбиваться, но сил хрупкой девушке не хватало. В следующий миг насильник замахнулся тяжёлым кулаком, и ударил её в лицо. Ульма вздрогнула и затихла.
Тим обезумел! Что было дальше он помнил отрывками. Воздух вокруг его тела сгустился, стал вязким, обрёл осязаемые черты. В два затяжных прыжка он покрыл поляну и ногой снёс застывшего насильника. Разбойник отлетел до ближайшего млиса, его грудь проткнул длинный сук, что торчал из ствола. Он задёргался, захрипел, но страдал ублюдок недолго.
Тим склонился над телом Ульмы. Она не дышала. Её висок кровоточил, лицо стало бледным, а волосы слиплись в красной жиже. Тим взревел! Он мог её спасти, но не спас. Не поспел... не сумел!..
Тим долго рыдал, долго оплакивал своё горе, но настал миг, когда ярость сменила печаль и он возжелал крови. Дальше всё было как в тумане. Ещё мгновенье назад он стоял у тела любимой, и вот Тим уже окружён шайкой бандитов. Затаённая злоба прорвалась на волю, и враги насладились ею сполна. Тим бил, ломал, рвал, калечил... убивал. Никто бы не смог остановить тот порыв, только он сам.