- Неплохо, - хмыкнул доктор. - Завтра решим.
То, как Григорий проснулся на этот раз, его поразило. За время пребывания в больнице он привык к быстрому включению сознания, так как будто в голове внезапно зажигается лампочка. Сейчас все было иначе.
Он уже понял, что проснулся, но еще продолжал лежать с закрытыми глазами. И только потом открыл их. Покосился на агрегат, стоявший у изголовья кровати. Провода с датчиками, аккуратно смотанные в бухты, лежали на столике. Григорий провел рукой по голове. Да, действительно, он был полностью свободен.
Невелин сел на кровати. Чего-то не хватало. С удивлением Григорий отметил отсутствие в палате серого. Даже кресло убрали. Значит, ему поверили. Захотелось крикнуть радостное: "Yes!" - с характерным движением вверх рукой. Но тут дверь в комнату отворилась. Серый стоял на пороге. Стало немного грустно. Чуда не произошло. Сотрудник безопасности подошел к кровати.
- Приношу вам свои извинения за предоставленные неудобства, - ровным официальным тоном сказал он.
- Да ничего... - Григорий поперхнулся. Он узнал этот голос. Именно он допрашивал его в тот самый первый раз.
- Все равно приношу. Сейчас наша... работница доделает кое-какие формальности, и вы будете абсолютно свободны.
В помещение не вошла, а буквально ввалилась целая уйма народа. Впереди шла миниатюрная, но очень строгая на вид женщина.
- Невелин Григорий Вадимович? - безразличным голосом спросила она, включая небольшой портативный компьютер.
- Да.
- Пол?
- Когда-то был мужской, - Григорий покосился на врачей и по их реакции понял, что подобные шутки в этом заведении не приветствуются. - Мужской, - твердо ответил он.
Дальше пошли анкетные данные, после каждого ответа женщина аккуратно щелкала компьютером. Наконец, это закончилось. Компьютер выключили.
- Ваша идентификационная карта, - все тем же лишенным всякой окраски голосом промолвила сотрудница и положила небольшой пластиковый прямоугольник на тумбочку рядом с Григорием.
Вперед вышел сухощавый доктор.
- Что ж, могу констатировать, реабилитация прошла весьма успешно. Опыт, который поставили над вами ваши роботы, удачно завершен. Надо же! Сообразить запихнуть в спасательную капсулу погруженного в анабиоз человека мог только изощренный, лишенный всяческих эмоций и предрассудков мозг. Ни один здравомыслящий человек не рискнул бы взять на себя подобную ответственность. Но вам все же грех жаловаться на своих помощников. Так или иначе, но они спасли вам жизнь. Жаль, что погибли сами. Но механизм ведь для этого и существует? - доктор сделал паузу. - По праву старшего хочу попросить вас задержаться в клинике для последующего наблюдения, - врач выжидательно посмотрел на Григория, но тот отрицательно покачал головой. - Я понимаю. Быть в роли подопытного кролика... Тогда, пожалуйста, хотя бы раз в неделю посещайте наши филиалы. Поймите, ваш опыт бесценен для науки. Все. Будем прощаться.
- Спасибо, доктор, - уже в спину уходящим врачам произнес Григорий. - "Черт! За все время пребывания здесь я даже не спросил их имен. Головушка-то пока еще не до конца работает".
Невелин шел по Актюбинску, с удовлетворением отмечая, что за сто лет отсутствия его родной город почти не изменился. Все тот же веселый простор на улицах, двуязычные надписи на зданиях, небольшой по нынешним меркам, но огромный когда-то дом правительства и соседствующие церкви и минареты. И такой же многонациональный гомон.
Ничего не изменилось. Чтобы добраться сюда из Минска, где Григорий лежал в клинике, потребовалось около шестнадцати часов. Сто лет назад было бы также. Правда, большую часть из этого времени пришлось ухлопать на пересадки в Москве и Астане, ожидание экспрессов, но все-таки...
Невелину стало немного грустно. Вот оно, будущее. Здесь все так, как помнилось еще с детства, но здесь нет, и уже никогда не будет Оксаны и Олины, Берты и Круза, и Пашки с Алешкой. Он так ничего и не достиг в своем безумном стремлении изменить ход истории. Не смотря на отчаянное барахтанье в ледяной воде времени, он не смог выбраться из ее стремнины и все также продолжал просто плыть по течению как игрушечный кораблик, брошенный ребенком в воду.
Все такое же здание управления безопасности. Его пропустили, даже не спросив, по какому вопросу он пришел. Да и внутри все тоже по-прежнему. Миновав пару коридоров и поднявшись на лифте, Невелин вошел в квартирную часть. На встречу из-за стола поднялся приветливый паренек.
- Здравствуйте, Григорий Вадимович, - приятным баритоном промолвил он, приглашая расположиться в широком кресле.
И все-таки кое-что изменилось. Раньше в этой конторе вряд ли так хорошо знали любого посетителя.
- Григорий Вадимович, к сожалению, ваша прежняя квартира на данный момент занята, но мы можем предложить вам на выбор несколько вариантов, - убедившись, что вошедший удобно расположился, продолжил паренек.
- Мне все равно, - глухо ответил Григорий. Он и в правду не очень желал возвращения именно в свою квартиру, где все напоминало бы ему о его самом главном промахе.
- Мы можем предложить вам улицу Нефтяников. Это всего в паре кварталов от вашего бывшего дома...
- А подальше?
Он выбрал улицу Чернышевского. Тоже старый район, но только расположенный по другую сторону от центра города. Паренек щелкнул клавишами. Григорий улыбнулся. Все-таки что-то изменилось. Сто лет назад использование клавиатуры считалось моветоном.
- Чернышевского, дом 38, квартира 123. Одиннадцатый этаж, двухкомнатная, прекрасный вид из окна. Если появятся какие-то проблемы, незамедлительно обращайтесь.
Вот и все. Осталось лишь несколько вопросов к бухгалтерии и можно заселяться. К нему так никто и не обратился, ни единого вопроса. В этом тоже было что-то новое.
И все-таки ничего не поменялось. Невелин сразу понял это, как только переступил порог расчетного сектора. Здесь его встретили ровные ряды столов с напряженно работавшими сотрудниками. Все женщины. Мужчины просто физически не могут выдержать подобную работу. На половине женщин - очки. Даже сто лет назад не требовалось долгого лечения, чтобы избавиться от любого дефекта зрения, но и тогда большая часть бухгалтеров предпочитала это старинное приспособление обычной коррекции. Потому что очки - это важно, это указание на то, что человек много работает и имеет дело с огромным количеством дел. Что он - персона.
На появление нового посетителя здесь никак не отреагировали. У всех проводки, ведомости, счета. Строгая, с древнейших времен, атмосфера дотошного учета. Чтобы показать, как скромен человек перед главенствующей над ним цифрой. И единственная штука на стене, указывающая, что здесь все же работают не роботы - древнейшие костяные счеты, заключенные в прозрачный корпус с надписью: "Разбить в случае крайней необходимости". Но даже это свистнуто откуда-то из дальних времен.
- Мне бы по поводу начислений, - окружающая обстановка могла смутить даже такого прошедшего огни и воду, как Невелин.
- Вам к восьмому столу, - коротко ответила одна из дам, не удостоив его даже мимолетного взгляда.
Невелин оказался рядом с дородной, великовозрастной мамашей. Покашлял. Никакого ответа.
- У меня тут начисления... - не то, чтобы робко, но с приличествующим уважением к занятому человеку тихо сказал он.
Мамаша коротко подняла глаза на посетителя, что-то набрала на клавиатуре и вновь посмотрела на Григория.
- Ну? - выжидательно заметила она. - Какой конкретно вопрос?
- Думаю, это ошибка. Мне начислено слишком много.
Бухгалтерша уткнулась в монитор. Руки быстро забегали по клавиатуре, взгляд стал еще более сосредоточенным. Григорий не видел, что там. Все скрывала непроницаемая ширма, но через какое-то время мамаша оторвалась от своих записей.