Они вдоль и поперек перерыли всю почву на острове. Ввели в дело самые современные машины и наконец в одном из указанных пунктов нашли остатки сундука из кедрового дерева, когда-то обитого замшей. В таком виде, согласно преданию, была закопана часть клада. Но сколько пи искали, ничего больше не нашли!
Очевидно, не имели успеха и общество кладоискателей «Океанское предприятие с ограниченной ответственностью», основанное в Лондоне в 1953 году, и «Компания по поискам сокровищ» из Лос-Анжелеса. Они за тысячу долларов предоставляли заинтересованным лицам место на судне и разведывательный участок. О каких-либо открытиях, сделанных двумя этими обществами, ничего не сообщалось.
В 1955 году пришло известие о том, что четырнадцать искателей приключений — инженеры, бизнесмены и моряки — снарядили всеми техническими средствами старую подводную лодку-истребитель «Асл оф Капри», чтобы из Пупта-Аренас отплыть на Кокосовый остров. Экспедиция не имела успеха, несмотря на то что в ее распоряжении был план стотридцатилетней давности, несмотря на приобретенные за 35 тысяч долларов четыре электронных поисковых прибора, два бульдозера, пневматические сверла, гидравлические помпы и электрические лебедки. Небольшая радиостанция, установленная руководителем экспедиции Чарли Вильямсом, так и не смогла послать в эфир сенсационного сообщения, ибо клад не был найден.
Граф Люкнер, «Морской черт», во время своего двухлетнего кругосветного плавания в 1937 году стал на якорь у Кокосового острова. Ему тоже захотелось поискать легендарные клады, у него был их старинный план. Но и его не ожидал успех. На прибрежном утесе, омываемом пеной, рядом со многими уже имевшимися здесь именами он начертал и свое имя.
Позднее, после его беседы с репортерами о приключениях на Кокосовом острове, прошел слух, что у «Морского черта» на правом бедре вытатуирована карта местонахождения кладов Кокосового острова. Но Люкнер со всей настойчивостью «официально» отрицал это утверждение. Не было ли здесь доли правды? В первую мировую войну граф Люкнер крейсировал по морям на своем «Морском орле», его корабль погиб при подводном землетрясении. Судовую кассу (тысяча фунтов золотом) он незаметно для всех закопал на острове Мопелиа в Южном море. Затем зафиксировал точные данные о местонахождении клада и с тех пор носит их при себе в виде татуировки выше правого колена!..
Пираты, арестанты, вдовы, адмиралы, президент одной страны, отшельники, гонщики, капитаны, искатели приключений, алчные глупцы и состоятельные снобы ступали на землю Кокосового острова, чтобы закапывать клады или искать их. Рушились жизни, терялись целые состояния, а сокровища Лимы — 240 миллионов[9] — все еще лежат на уединенном скалистом острове в Тихом океане и ожидают того, кто их найдет!
Алексей Сосунов
В КРАЮ ГОЛУБЫХ ОЗЕР
Очерк
Рис. Н. Щеглова
Плыть трудно. Середина июня — самый расцвет водной растительности. Все зеркало болотистой Ярки покрывают густым слоем листья кувшинок, лилий, рдеста и вахты трехлистной. Переплетение настолько плотное, что с трудом выдергиваешь весло. Наш обласок не скользит, а, скрипя днищем, медленно ползет по лохматому ковру. Гудит черная стая паутов. На носу лодки, высунув языки, тяжело дышат наши лайки. Они то и дело опускают разгоряченные морды за борт и жадно лакают теплую воду. Лес не шелохнется. Духота. Тяжелый, насыщенный болотными испарениями воздух давит грудь, а терпкий аромат цветущего багульника кружит голову…
Я впервые в этом затерянном углу Прииртышья. Водораздел между Иртышом и Кондой еще мало исследован. Сказок и легенд о его природных богатствах ходит немало, и где правда, а где вымысел пылкой фантазии — разобрать трудно.
Моя задача — рекогносцировка. Нужно составить хотя бы приблизительное представление о природных ресурсах района, чтобы организовать здесь охотопромысловое хозяйство. Вот за этим-то мы и плывем вверх по реке Ярке с Василием Уваровичем Кошкаровым. Он мой проводник и старый друг. Вместе росли, потом надолго расстались. После войны бродили по Туртасской тайге. И вот снова нас свела судьба. У обоих уже взрослые дети и у обоих по-прежнему течет в жилах беспокойная бродяжья кровь. Василий все еще строен. Лишь цыганскую черноту серебрит седина, да лицо суровят длинные шевченковские усы. Карие глаза все так же зорки, а слуху может позавидовать лось. Василий Уварович — профессиональный охотник-промысловик. Прииртышская тайга для него как родное село.