И природа сконструировала особый критерий для отбора навыков: полезное приятно, вредное неприятно. Ошибка отныне наказывалась болью, а не смертью.
Как у дрессировщиков.
Боль и удовольствие понадобилось запоминать тоже.
Система эта отрабатывалась в природе очень долго — от червей до млекопитающих, получилась сложной, по принесла свои плоды. Это видно по коэффициенту выживаемости. Чтобы сохранить свой род, нужно оставить хотя бы двух живых потомков. Ради этих двух дерево рассыпает миллионы семечек, муха кладет миллионы яичек, рыба — миллионы икринок. У зверей же за всю жизнь рождаются самое большее десятки детенышей. От миллионов к десяткам! Вот какой выигрыш дает личный опыт и забота о потомстве.
Но даже у великолепной, столь долго изобретавшейся и приятной в сущности системы личных привычек выявились свои недостатки.
Система оказалась эгоистичной. Ведь личный опыт приобретен для себя лично. А виду полезно, чтобы он был передан потомству.
И оказалась близорукой. Приятно — больно — это ощущение минуты. А для длительного существования очень полезно было бы мелкие желания сегодняшнего дня подчинять завтрашним нуждам.
Оба этих недостатка были исправлены в новейшей, пятой, только у человека появившейся системе, которая называется
5. Сознание
Только человек понимает конечный результат своего труда: прежде чем выстроить дом, строит его в своем мозгу.
Только человек может поведать об этом конечном результате другим людям: рассказать о нем, передать свой опыт товарищам. Все изложенное выше сведено в таблицу. Дальнейшие рассуждения также привязаны к ней.
Таблица эта наглядна, удобна для рассуждений, но, как всякая схема, схематична и потому неточна, требует поправок для каждого вида животных.
Прежде всего, переходы от системы к системе не были мгновенными. Сначала появлялась потребность, а потом уже новая биологическая «техника» для ее удовлетворения. Направленное движение имеется уже у амеб, но у них оно регулируется соком, в медлительном темпе, приемлемом для микроскопического существа, но не для многоклеточного. Какой-то опыт умеют накапливать уже черви, но орган опыта — мозг — появляется только у рыб. Для передачи личного опыта нужен словесный язык, животные кое-как обходятся без слов: криками, шлепками и подражанием.
Нечетки переходы и в графе «Задачи», ибо на каждом этапе новая кибернетика оказывалась настолько могучей, что выполняла не только те функции, ради которых природа изобрела ее, по и вторгалась в сферу более древних систем. Нервы появились как средство срочной связи при быстрых движениях, а у нас управляют внутренними органами, узурпировали исконные функции крови. С другой стороны, движение мускулов — родное дело нервных узлов — у высших животных подчинено мозгу.
Можно проследить от вида к виду, как повышается роль новейших органов управления. Курица, у которой вырезаны большие полушария, отлично бегает и клюет зерна. Может быть, у нее и не образуются новые привычки, но это почти незаметно: ведь личный опыт играет такую малую роль в ее куриной жизни. Собака без полушарий не узнает хозяев, но еще передвигается и лакает воду. Обезьяна без полушарий теряет координацию движений. Человек без полушарий — живой труп.
Короче: тенденция развития такова, что старшие системы передают свои функции молодым, более совершенным.
Но самая молодая система — сознание.
Тенденция такова, чтобы роль сознания в организме все увеличивалась, чтобы оно подчиняло себе и перехватывало функции древних систем управления.
Это очень важно. Обратите на это внимание.
Начали мы с того, что нашему телу присущ важный биологический недостаток. Оно подобно комбинату, директор которого, хорошо ориентируясь во внешней обстановке, худо разбирается в делах внутренних, практически не управляет производством.
Но, повторяем, роль новых систем возрастает, и можно надеяться, что со временем образованный директор по имени Воля будет распоряжаться всеми делами мозга, нервов, крови. И тогда…
Воля скажет: «Внимание, мускулы, мне нужно перепрыгнуть через пропасть. Мобилизуйте все резервы!» Прыжок! Мировой рекорд!
Воля скажет: «Внимание, кровь, врач пересаживает мне почку. Почка чужая, но мне необходима. Не надо отторгать ее по принципу несовместимости. Пусть прирастает!»
Или: «Внимание, железы! Я старею, и это мне не нравится. А ну-ка, организуйте режим молодости. Дайте в кровь те гормоны, которые были там, когда мне было двадцать…»
Или: «Внимание, клетки! Мне не нравится моя внешность. Лицо круглое, нос толстый, курносый. Пусть умрут клетки тут и тут, а тут и тут пускай разрастаются!»
Ну это уж ерунда, сказки какие-то!
Да, сказки. Но обратите внимание, что эти заманчивые сказки невозможны только потому, что мускулы, у которых есть скрытые резервы, и железы со своими гормонами, и клетки не подчиняются прямым указаниям Воли.
И стоит разобрать мысленно сегодняшние возможности воли, близкие к ним завтрашние и совсем далекие. Разбираясь, поглядывайте на таблицу.
Верхняя строка — «сознание». Функции: предвидение будущих результатов труда, коммуникация, обмен опытом. Для этих задач сознание было создано, оно их выполняет.
Следующая строка: «условные рефлексы», привычки, эмоции, наслаждение, боль. Чувства у нормального человека более или менее подчинены сознанию. Мы умеем подавлять сегодняшний порыв ради завтрашней пользы, кто хуже, кто лучше. Ненужные чувства подавляются усилием воли, желательные вызываются воображением. К сожалению, не без борьбы. Боль и наслаждение мы ощущаем отчетливее, чем будущий вред или пользу. И удовольствие подавляем без всякого энтузиазма.
Надо надеяться, что у людей будущего исчезнет эта раздвоенность. Сознание полностью овладеет эмоциями, завтрашняя польза будет вызывать бурную радость, завтрашний вред — уныние. Трудиться на завтрашнее благо им будет приятнее, чем в данный момент кейфовать, им будет больно бесполезно терять время.
Строка третья: инстинктивные, безусловно-рефлекторные движения. Находившиеся в ведении инстинктов инстинктивные движения у нас подчинились сознанию. Почти не осталось бессознательных движений, немногочисленные сохранившиеся мы тоже можем подавить, даже себе во вред. Можем не моргать минуты и даже часы. Можем не отдергивать руку от огня. Если бы воля была слабее безусловных рефлексов, Муций Сцевола не смог бы совершить свой подвиг. Мы можем сознательно воздействовать даже на некоторые мускулы, выполняющие физиологические функции, например задерживать дыхание на минуту-другую, что необходимо для ныряния. И тут проходит граница сегодняшних возможностей сознания. Оно не умеет вмешиваться в работу сердца, желудка, желез, селезенки и костного мозга, регулировать состав крови, температуру тела. Вне сферы влияния сознания почти вся физиология: работа внутренних органов, борьба с болезнями, а также стадии развития организма: рост, созревание, старение, дряхлость — все, что издревле находилось в ведении крови.
И совершенно не зависит от сознания жизнь, рост, формирование клеток, внешность, черты лица, темперамент, способности. Все это врожденное, наследственное, определенное генетикой.
Но если власть сознания растет, можно ожидать, что недоступное сегодня завтра станет подвластным воле. В первую очередь то, что уже сегодня доступно особо одаренным или особо тренированным мастерам и чемпионам воли.
Тренировать волю — идея простейшая. Конечно, она часто приходила в голову людям. Конечно, многие пробовали, достигли всего возможного.
И тут вспоминаются йоги. В основе их тренировки — многочасовые дыхательные упражнения с задержкой выдоха и паузой перед вдохом, то есть гимнастика воли начинается с автоматического процесса, уже немножко подчиненного сознанию. От секундных пауз следует переход к минутам и часам. В заключение — произвольная остановка дыхания и ослабление сердечной деятельности, летаргия по заказу. Вольф Мессинг пишет, что он умел «умирать» на трое суток. Индийские йоги утверждают, что якобы могут провести в гробу месяцы.