Савельев знал это лучше своих помощников, совсем молодых ребят, студентов-ветеринаров. И все же он подошел совсем близко к чуму и громко спросил по-зырянски, по-хантыйски и по-ненецки: «Есть живые? Есть живые? Эй!» И хотя никто не ответил, Савельев длинным прутом отодвинул полог, заглянул в чум, крикнул еще раз, бросил прут и махнул рукой.
Ребята вернулись к нартам. Саша Чикин налил в жестянку керосину и, пока Савельев мыл руки сулемой, подошел к чуму, плеснул на шкуры и поджег.
Проводник Костя отвернулся, забормотав молитву.
Только тронулись — олени прянули в сторону: неподалеку валялся издохший волк.
Хальмер! Смерть. Эпидемия.
Вскоре заболели четверо: Савельев, Саша Чикин, Кулешов и Кудрявцев. Там заразились, в другом ли месте, кто знает… Да и надо ли знать… Иван Павлович (тогда-то просто Ваня Рогов) и Костя (теперешний Константин Кузьмич) ухаживали за больными как могли. Сначала Савельев советовал, что делать, потом впал в беспамятство. И остальные метались в бреду.
Их похоронили на взгорке. Тела их, как приказал Савельев, засыпали хлорной известью и предали земле.
Никто из них в бога не верил, но, когда через год Иван Павлович приехал сюда на практику, четыре больших креста уже стояли на могилах…
Не надевая своей старой соломенной шляпы, Иван Павлович медленно сошел с холма, побрел по зарослям к реке. Иногда нога натыкалась на багульник, и одуряющий аромат вспыхивал, как костер. Птицы срывались с низких березок, светились редкие цветы, и морошка уже зажелтела яркими пятнами в зелени.
Иван Павлович знал, что Константин Кузьмич где-то рядом. Они никогда не ходили к крестам вместе, но он всегда оказывался неподалеку. Конечно же, вот он, под обрывом у самой воды со своей рыболовной снастью.
Иван Павлович смотрит на друга. Теплая радость разливается в груди. Радость пришла сейчас, неожиданно, неизвестно почему. Может, потому, что они еще живут на земле, или потому, что впереди поездка в тундру. А скорей всего потому, что вот здесь, рядом, стоит этот старый человек в резиновых сапогах, ватнике и треухе с опущенными наушниками.
В руках у него капроновая леска, протянутая к кораблику-дощечке, плывущей на ребре. Поводки с крючками, привязанные к леске, рассекают мелкие волны.
Иван Павлович сбегает по крутой тропке с обрыва, подходит к Константину Кузьмичу, но тот не оборачивается. В молчании они медленно бредут по берегу.
Прозрачная быстрая вода не скрывает цветной гальки на дне. Лишь подальше, где крутятся крепкие витые струи, дно исчезает и вода обретает густой синий цвет. Под ногами лаковые камешки и вытянутые плиты красноватого гранита. Возле розовых валунов, за зеленой щетиной осоки, голубые зеркала маленьких озер.
Константин Кузьмич поднимает леску. Из воды со свистом вырываются поводки. Крючки пусты. Надо менять место.
— Павло´вич, потя´ни леску, — говорит Константин Кузьмич и начинает сматывать ее на рогульку.
Иван Павлович входит в воду и потихоньку подтягивает кораблик к берегу.
Они шагают к галечному мысу, виднеющемуся ниже по течению. Словно по негласному уговору, они не вспоминают вслух прошлого, хотя каждый хорошо знает, о чем думает другой.
Мыс глубоко врезается в речное полотно. С него можно достать почти до середины реки. Здесь лучшее место для ловли хариуса. И то, что Константин Кузьмич начал ловить рядом с крестами, говорит лишь о его сочувствии настроению друга.
На самом конце мыса Константин Кузьмич зашел по колено в реку, кинул дощечку. Она повиляла немного и вдруг словно ожила — выправилась, встала носом против течения, поплыла, разбрасывая фонтанчиками воду. Чуть заметными движениями Константин Кузьмич направляет ее к середине реки. Вслед за ней из его рук одна за другой уходят в глубину серебряные капли блесен. Его сжатые губы слегка шевелятся, узкое лицо, прорезанное морщинами, сосредоточено, серые глаза видят только скользящую снасть.
Он поднял руку с леской. Из воды выскочили блесны.
— Хоп!
На дальних крючках прыгают три стальных хариуса. Константин Кузьмич подтягивает их к берегу. Кораблик как живой — нетерпеливо режет волну и норовит уйти обратно. Константин Кузьмич ловко снимает рыб и отпускает снасть.