Оказалось, что в среднем каждая сотая звезда нашей Галактики — солнце некоторой планетной семьи. А это значит, что только в одной нашей Галактике свыше миллиарда планетных систем. Количество вполне достаточное, чтобы даже при наличии всевозможных ограничений возникли необходимые для жизни условия на очень и очень многих небесных телах.
Так говорит статистика.
Мало того, никто пока еще не доказал, что жизнь на других мирах должна быть точной копией земной, а их разумные обитатели как две капли воды похожи на людей.
Не исключено, что при иных физических условиях возможен и другой химизм жизни. На Земле вода оказалась единственным распространенным жидким растворителем, а углерод — самым подходящим элементом, обеспечивающим наиболее выгодные для живых структур скорости химических реакций. Однако некоторые химики и биохимики считают, что при высоких температурах — от 200 до 400 °C роль углерода в живых молекулах могут с успехом играть кремний или германий. Подходящим жизненным растворителем для подобных температур могли бы в принципе служить сернистые соединения фосфора. Существуют подходящие растворители и для отрицательных температур, например аммиак или фтористый водород. При низких температурах до минус 100 °C растворителем может быть сернистый ангидрид, выделяющийся при вулканических извержениях. В условиях еще более низких температур на роль растворителя претендует окись фтора, жидкость, по многим своим свойствам напоминающая воду. И только температуры ниже минус 200 °C, видимо, следует признать непригодными для химических форм жизни. При таком холоде химические связи с атомами углерода становятся настолько жесткими и прочными, что органические молекулы практически теряют способность участвовать в реакциях.
Все это, разумеется, только в принципе, поскольку жизнь мы знаем лишь «в единственном экземпляре» — земную жизнь, и никакой другой жизни никогда не наблюдали.
Так говорит биохимия.
Мы только что употребили выражение «для химических форм жизни». А разве возможны формы жизни нехимические, то есть такие, в которых главную роль играют не химические превращения, а какие-то другие процессы?
Опять же в принципе такие формы, оказывается, можно себе представить. Вообще вполне мыслимо более широкое определение жизни, чем, например, дает биология. Для этого мы должны отвлечься от того, из чего состоит живой организм и как он устроен, обратив внимание на его главные свойства, на те функции, которые он выполняет. Этой проблемой занимались советские кибернетики, в том числе акад. А. Н. Колмогоров. Были предложены различные функциональные определения. Сейчас, пожалуй, трудно еще сказать, какое из них удачнее. Однако наиболее важные свойства живого организма можно перечислить. Это способность самосохранения, способность прогрессивно развиваться, извлекать информацию из окружающей среды, изменять свой химический состав в соответствии с внешними условиями, не меняя при этом своей структуры.
И если какая-либо материальная система обладает всеми указанными свойствами, мы вправе (независимо от того, из чего она состоит — из белковых молекул, транзисторов или любых других элементов) считать ее Живым организмом.
А если к тому же система обладает способностью сознательно обрабатывать полученную информацию и совместно с другими подобными себе системами (а может быть, и в одиночку) добиваться наилучшего соответствия между собственной структурой и внешней средой, мы вправе считать, что имеем дело с разумным существом.
Можно и дальше пойти по этому пути и попытаться дать функциональное определение не только отдельного разумного существа, но и целой цивилизации.
Предлагается, например, такое определение: цивилизация — устойчивое состояние вещества, способное собирать, хранить, анализировать и использовать информацию для получения максимума сведений, необходимых для выработки сохраняющих реакций как оперативного, так и прогнозирующего характера.
Таким образом, в принципе можно представить себе целую цивилизацию, которая не является биологической и представляет собой даже не совокупность отдельных разумных существ, а единую кибернетическую систему.
Вот где открывается поистине неограниченное поле деятельности для писателей-фантастов. И они не преминули этим воспользоваться. На страницах некоторых книг уже появились разумные существа, принципиально отличные от человека. Это и зловещее Черное облако Фреда Хойла, и мыслящий Океан Станислава Лема, и многие другие…