— А тебя лупят туфлей по башке. И никакие там не пули, а все это дело рук Карины.
Они дружно смеются, наступил подходящий момент, и я небрежно говорю:
— Эй, Бип, а мы решили сократить ремонт «Альфераса» на две недели. Ну-ка, оторви мне лапку курицы… Так вот: дело это выгодное, но нужна помощь завода.
— Он рехнулся, — благодушно произносит Бин, подавая мне кусок курятины. — Сроки и так сжаты до предела.
— Надо им помочь, — говорит Арика. — Правда, Андре?
— Ну хорошо, — говорит Бип. — Что-нибудь придумаем.
Качаемся, как на качелях: вверх-вниз… вверх-вниз… В сон клонит. Арика сидит рядом, и я ощущаю тепло ее смуглого плеча, чувствую легкий, горьковатый запах сохнущих волос и дешевого одеколона. Вверх-вниз, вверх-вниз… Тонко посвистывает в снастях ветер, голубые вымпелы порой резко хлопают, и черные рыбы на них трепещут, как живые. Вверх-вниз… Арика опускает голову на мое плечо и закрывает глаза. Девушка дышит ровно и спокойно. Будто издалека доносятся голоса Андре и Бипа.
— …Нет, не в Гаване. Мы с ней познакомились под Санта-Кларой, — неторопливо рассказывает Андре. — Она была тоненькая и гибкая, как росток сахарного тростника, а таскала на себе ствол ручного пулемета, Бип, честное слово. Там же, после штурма, мы и поженились. Свадьбу сыграли в ресторане «Каллипсо». Это была настоящая солдатская свадьба, Бип, какие все были славные ребята и девчата!.. Пришел Камило, все встали двумя шеренгами посреди зала, и над нашими головами подняли винтовки и автоматы… Когда мы проходили с ней под этой крышей, парни палили в потолок и гильзы сыпались на паркет. А потом мы пели твою песню, Бип, «Плечом к плечу, ребята!». Отличная песня, с нею наша третья колонна вошла в Гавану.
— Спасибо, Андре. Я ее сочинил в крепости Моро. Уж и не думал, что выберусь оттуда. Что? Трое суток сидел в «нише», потом полдня в «лягушатнике». Три раза тонул, три раза меня выволакивали из «лягушатника» и опять в «нишу» заталкивали, а бедняга Рафаэль не выдержал — на бутылку с отбитым горлышком его сажали, я тебе говорил про него. Взяли нас вместе, и он сказал, что списки людей из портовой организации у меня. Что? Я уж думал: конец. Кинут к акулам, они меня притащили к «аквариуму» поглядеть, как это делается: какого-то мальчишку бросили к рыбкам, так они его за пять минут разорвали в клочья. И вдруг выстрелы, крики, вбегают бородатые парни, вытаскивают меня из «ниши»…
Вверх-вниз, вверх-вниз… Крепость Моро маячит за кормой. Белые, покрытые налетом соли стены, уходящие в воду; башни, узкие бойницы. Когда-то крепость охраняла вход в бухту от карибских пиратов, но в годы диктатуры Батисты там была тюрьма. Душили обручем, пытали. «Нипш» — это узкие зарешеченные выемы в стене, «лягушатник»— бассейн три метра на два, но глубокий, с отвесными стенками. И еще в тюрьме был «аквариум», в котором жили акулы. Их кормили трупами заключенных, а иногда и живыми людьми.
— … Толстомордого, что колотил меня цепью, я нашел на другой день, после того как мы вошли в Гавану. С ним рассчитались по заслугам. Плакал, как баба…
— …А мои тюремщики все сбежали. Что? Сбежали.
— …Карина научилась готовить курицу по-бразильски. Приходи. Ты давно у нас не был.
— …Работа, Андре. С утра до ночи: видишь, как русские парни жмут? «Давай-давай!» Думал, после Революции отдохну, черта с два. А помнишь, какую я речь закатил на твоем процессе? Что?
Когда-то Бип защищал Андре в гаванском городском суде и сумел добиться его освобождения. Андре рассказывал, что Бип в первую очередь вел дела рабочих, пока сам в конце концов не угодил в тюрьму за связи с революционерами. И стихи неплохие сочинял. Всем известна его песенка «Бип-бип» — ее он написал, когда в небе летал первый советский спутник, а «Плечом к плечу, ребята!» пели повстанцы в батальонах Че и Камило Сьенфуэгоса. Отличный парень, Бип. «Уно… дос… трес…»
— Подъем! — кричит Андре. — Арика, дитя, проснись!
— Я не дитя, — бормочет девушка. — Только я чуть-чуть полежу. Я сегодня так рано встала.
Она перебирается в каюту, устраивается на диванчике. Андре заводит двигатель. За кормой вскипает вода. А погода-то портится: усиливается ветер, и волны становятся все круче. Когда катер проваливается между ними, днище с громом ударяется о воду. Удилища вставлены в пазы, мечутся в волнах блесны и резиновые рыбки. Чайки табунками летят со стороны океана к берегу. Наверное, будет шторм. Пора возвращаться.
Обгоняя нас, один за другим проходят в бухту Морского клуба катера участников соревнований. Вот уже и пирс показался и на самом его краю… Что это так забеспокоились Андре и Бип? Там стоят две женщины. Одна — высокая, худощавая, брюнетка, другая — низенькая, розоволицая, огненно-рыжая толстушка.