Индианка — она была директором технического училища — тоже интересовалась Москвой, но несколько в ином плане — как мать. Ее дочь — студентка московского вуза, и в нас она видела людей, среди которых живет ее чадо.
— Дочь пишет, что уже говорит по-русски. Теперь и мне придется изучать язык. Будут ли при библиотеке курсы?..
Но вот приехал премьер-министр, и советский посол открыл церемонию.
После коротких речей о значении более тесных контактов между Маврикием и Советским Союзом премьер-министр перерезал красную ленточку. Все присутствующие вошли в библиотеку, с интересом разглядывая книги. А они — бескорыстные мудрые советчики и помощники в жизни — уже ожидали своих читателей…
Манговый плод я довезла до Москвы. Он стал совсем красным. У него был особый, полный жизненной силы цвет, сладкий запах и пряный, острый вкус. Большую лохматую косточку я посадила в цветочный горшок. Вскоре она дала толстый белый росток. Его быстро погнало вверх, на изящном длинном стволике появились два тоненьких красных усика. Мне казалось, что они шевелятся, «ощупывают» непонятную обстановку, ищут солнце. Был конец декабря, небо покрывали снежные тучи. И тем не менее усики все удлинялись. Светлея, они превратились в узкие светло-зеленые листики, похожие на ракитовые. А сверху из почки уже вылезали еще два усика, тоже красные. Затем еще два.
В банке стояло стройное деревце. В феврале торопливый рост прекратился, деревце словно замерло, уснуло. Почти все лето оно находилось в этой «спячке». Вдруг отвалились два нижних листка. Оставшиеся привяли и истончились, однако держались.
Его рост возобновился лишь в конце октября. Из почечки снова проклюнулись красные усики и также «ощупывали» воздух, прежде чем вытянуться в листки.
Растение было «запрограммировано» на другие сроки роста, определенные природой для южного полушария. Однако оно росло.
Сейчас в моей московской квартире стоит в горшочке стройное и зеленое манговое деревце с Маврикия. Это ниточка дружбы, связавшая меня с далеким островом, лежащим среди просторов Индийского океана.
Об авторе
Шапошникова Вера Дмитриевна. Родилась в Рязани. Окончила Московский полиграфический институт. Член Союза писателей СССР и Союза журналистов СССР, член редколлегии и заведующая отделом очерка и публицистики журнала «Москва». Автор нескольких книг-очерков («Миллионерша», «Большое сафари», «По тропам Экваториальной Африки», «Жемчужина в ожерелье»). В нашем сборнике выступала несколько раз. В настоящее время работает над книгой о своих путешествиях по Восточной Африке.
Феликс Свешников
НА ВЕРШИНЕ — РАДУГА ЗНАМЕН
Очерк
Заставка В. Захарченко
Фото А. Волгина
Июльская погода нас не баловала. Вершина показывалась редко, только ранним утром. Тогда в разрыве облаков был хорошо виден ее скальный купол. И все взгляды в базовом лагере устремлялись к ней: туда предстояло идти.
Наш лагерь расположился на широком ровном травянистом поле, под левой боковой мореной ледника Фортамбек. Такое поле в горах Памира — редкость, оно вполне достаточно для посадки вертолета. Базовый лагерь, и верно, напоминал аэродром, точнее, международный аэропорт. Кого только здесь не встретишь! Широкоскулые, солнцеподобные лица монголов, библейские лики армян, оливковоглазые узбеки, а рядом — курносый славянин с берегов Влтавы, рослые белесые эстонцы, наша Россия-матушка. Потомки Ильи Муромца и Давида Сасунского, Гесера и Калева, Манаса и Фархада — современные богатыри-альпинисты, участники Международной альпиниады в честь пятидесятилетия образования СССР, собрались для массового восхождения на высочайшую вершину пашей страны — пик Коммунизма (7495 метров).
На пути к цели альпинистам предстояло штурмовать крутое скальное ребро Буревестника, прокладывать путь в глубоких снегах Памирского фирнового плато, преодолевать острый, как лезвие, гребень перед вершиной. И все это на высоте до семи с половиной километров.
До сих пор пик Коммунизма покорялся только сильнейшим высотникам страны. Восхождение на эту вершину требует высокого мастерства, безукоризненной спортивной формы.
И вот было принято смелое решение — организовать массовое межу народное восхождение на семитысячник. История мирового альпинизма не знала подобных примеров. Мы не касаемся здесь советского опыта массовых восхождений на пик Ленина, куда за один сезон поднимались до 300 человек.