Итоги же международных высотных экспедиций в Гималаях настораживали. Так, например, международная экспедиция на Джомолунгму 1971 года под руководством известного исследователя Гималаев Г. О. Диренфурта потерпела крах. Причины — отсутствие единого спортивного духа, психологическая несовместимость участников из разных стран, слишком болезненно воспринимаемые вопросы национального престижа. Та же участь постигла экспедицию доктора Херлигкофера из ФРГ в 1972 году. Руководителям нашей Альпиниады было над чем задуматься.
Есть у альпинистов и туристов такое понятие — схоженность. Это не только навык совместного преодоления сложного рельефа, но и нечто большее — взаимопонимание, духовная общность.
В начале Альпиниады такой схоженности у нас не было. Да и откуда ей было взяться? К нам на Памир приехали спортсмены из восьми стран социализма, в базовом лагере собрались советские альпинисты-высотники изо всех 15 республик страны, всего около 120 человек. Это были спортсмены с разным «почерком». Наши гости из европейских стран были в значительной мере воспитаны в духе альпийской школы, которая отличается от советской школы альпинизма. Правда, многие из иностранных спортсменов прошли хорошую горную закалку на Кавказе, участвовали в совместных восхождениях с советскими альпинистами на вершины Памира. Схоженность, взаимопонимание у всех участников должны были появиться во время тренировочных выходов на высоту.
Экспедицию щедро обеспечили современным снаряжением, продуктами, транспортом. Мы располагали легкими переносными рациями, высокогорной утепленной обувью, пуховыми костюмами из каландрированного капрона, двойными высотными палатками, обезвоженными сублимированными продуктами, нужными медикаментами. И все же… Высота есть высота! Мы знали по собственному опыту: в горах рано или поздно наступает такой момент, когда каждый остается один на один с высотой и никакая техника не может помочь трусливому сердцу. Кто — кого? Человек или гора?
Но все это было впереди. А пока мы жили в базовом лагере, готовясь к тренировочным выходам в высокогорье. И вот, чтобы уже здесь, в лагере, как-то сблизить людей, помочь им раскрыться, тренерский совет экспедиции решил организовать концерт. Пусть люди расскажут о себе языком искусства, не требующим перевода.
Эстрада этого необычного международного концерта находилась на высоте 3900 метров. Певцам не хватало воздуха, да и сами исполнители вовсе не были артистами. Сменяли друг друга польский физик Станислав Кулиньски, директор югославского мебельного комбината бывший партизан Альбин Венгуст, шофер из Таллина Кальё Пальмисте, учитель из Балкарии Азерт Тебердиев, болгарский кинооператор Милан Огнянов. Над ледником Фортамбек звучали в тот день немецкие иодли, гуральские напевы поляков, гортанные мелодии монголов, песни словенских партизан, русские частушки и, конечно же, неизменная туристская гитара.
Хотя шум лавин иногда заглушал аплодисменты, концерт удался на славу. Каждый почувствовал неповторимый духовный склад другого народа. Благодаря искусству мы были не просто вместе, мы были заодно — высотники из Москвы и Ленинграда, скалолазы из Саксонских Альп, горнолыжники из болгарских Доломитов, альпинисты со склонов Хангайского хребта в Монголии, верхолазы-монтажники Токтогульской ГЭС, горные проводники из чехословацких Высоких Татр.
Может быть, в тот день и начался сложный процесс превращения отдельных групп, команд в единый спортивный отряд.
…Когда в заключение концерта монгольский альпинист Зорин Раднабазар спел по-русски «Песню о Родине», раздался стрекот вертолета.
— Все! Концерт окончен! — только и успел крикнуть в мегафон ведущий.
Зрители уже бежали к посадочной площадке. Вертолет в лагере — всегда событие номер один. У альпинистов с вертолетчиками особые отношения. Гул вертолетного мотора — самая сладкая музыка для тех, кто ходит в горы. Вертолет — это помощь, продукты, это письма из дому, вертолет — это Большая земля. Как в пустыне каравану мерещится вода, так в горах бывает «вертолетный мираж».
На этот раз вертолетчики привезли свежие фрукты, трех живых баранов (будет шашлык!) и — самое главное — письма.
— Завтра с утра, если будет погода, летим на заброску, — сказал командир экипажа.
— Одно место для прессы, пожалуйста! (Кажется, мой голос звучит умоляюще.)
— Только грузчиком.
— Согласен.
Не просто согласен — счастлив.