И как непонятна цель мечущегося между материками подводного судна, так же и непонятен таинственный капитан Немо — «Никто», ушедший от людей, но продолжающий все же любить их, человек огромной внутренней силы, терзаемый давним горем и странными противоречиями, гениальный ученый, исследователь, изобретатель, не предназначающий свои творения человечеству… И если одна за другой открываются во время необыкновенного путешествия тайны подводного мира, то так и остается неразгаданной, скрытой, быть может навсегда, в кипящих глубинах Мальстрима тайна капитана Немо.
Жюль Верн создавал своих значительных героев с вдохновенным оптимизмом большого сердца. Он не мог оставить непонятным и нераскрытым таинственного капитана Немо, он не мог забыть на необитаемом острове преступного Айртона. Он должен был рассказать о каждом из них все, что внушала ему горячая вера в человека. И он решил поднять на огромную высоту капитана Немо, открыть в нем великого патриота, воплощающего в себе гневный протест против всяческого угнетения и колониального рабства. Он решил показать также и судьбу преступника, отвергнутого людьми, побежденного природой и переставшего быть человеком, противопоставляя отчаянию одиночества моральную силу коллектива, вооруженного знанием. На примере трудолюбивой жизни людей, во всем друг другу равных, он пытался показать путь в будущее. Ему посвящал себя писатель, рассказывая и о гениально угаданных достижениях техники грядущих времен.
Так Жюль Верн поставил перед собой глубокие задачи третьего, завершающего тома трилогии, в котором он воплотил свою веру в Человека и его будущее.
Трилогия Жюля Верна дала три образа героев, вошедших в мировую литературу. Это одержимый географ Паганель, загадочный капитан Немо и трудолюбивый инженер Сайрес Смит.
Паганель! Знакомая всем долговязая фигура с обязательной подзорной трубой… Он простодушен и бесстрашен, он никогда не унывает, но легко огорчается, он веселый и кроткий спутник, но неуемный спорщик, он дружит со всеми, но особенно с мальчуганом, у него поразительная память, он назовет вам сотни имен путешественников и тысячи географических мест, словно читает энциклопедию, но и он же по ошибке изучил португальский язык вместо испанского. Его рассеянность анекдотична. Но не в этой очаровательной рассеянности Паганеля главное! Главное — в его научной одержимости, в романтической сущности, столь близкой сердцу самого писателя.
Смысл жизни Паганеля, конечно, в познании и описании земного шара, на котором во времена Жюля Верна было еще немало «белых пятен». Но Паганеля волнует любая краска на географической карте — и белая, и зеленая, и синяя. Глядя на залитые синевой пространства, он провозглашает гимн океану: «О море, море! Что было бы с человечеством, если бы не существовало морей? Корабль — это настоящая колесница цивилизации! Подумайте, друзья мои, если бы земной шар был огромным континентом, то мы даже в девятнадцатом веке не знали бы и тысячной части его… Двадцать миль пустыни больше отделяют людей друг от друга, чем пятьсот миль океана! Люди, живущие на противоположных побережьях, считают себя соседями, и они чужды друг другу, если их отделяет какой-нибудь лес. Англия граничит с Австралией, тогда как Египет словно отдален на миллионы лье от Сенегала… Только благодаря морям между пятью частями света установились родственные узы».
Но Паганель влюблен не только в моря, но и в материки, острова, в леса, реки, прерии и города… О каждом месте нашей планеты он может рассказывать без конца, забросать слушателей цифрами, описаниями пейзажей, которых никогда не видел, зверей, которых не встречал… Слушая его, нельзя не увлечься, нельзя не стремиться в далекие края. А как он говорит об Австралии!..
«…Говорю вам, повторяю вам, клянусь вам, что это самый любопытный край на всем земном шаре. Его возникновение, природа, растения, животные, климат, его грядущее исчезновение — удивляло, удивляет и удивит всех ученых мира. Представьте себе, друзья мои, материк, который, зарождаясь, поднимался из морских волн не своей центральной частью, а краями, как своеобразное кольцо; материк, который, быть может, таит в самой сердцевине своей полуиспарившееся море; материк, где реки с каждым днем все больше и больше пересыхают; где нет сырости ни в воздухе, ни в почве; где деревья ежегодно теряют не листья, а кору; где листья обращены к солнцу ребром и не дают тени; где деревья часто несгораемы; где тесаный камень тает от дождя; где леса низкорослы, а травы гигантской вышины; где животные необычны; где у четвероногих имеются клювы, как у ехидны и утконоса, что заставило ученых придумать особый класс птицезверей; где у кенгуру лапы разной длины; где у баранов свиные рыла; где лисицы порхают с дерева на дерево; где лебеди черны; где крысы вьют гнезда; где птицы поражают разнообразием своего пения и своих голосов: одна служит будильником, другая щелкает, как бич кучера почтовой кареты, третья подражает точильщику, четвертая тикает, точно маятник; где есть такая, которая смеется по утрам, когда восходит солнце, и такая, которая плачет по вечерам, когда оно заходит. О! Самая причудливая, самая нелогичная страна! Земля парадоксальная, опровергающая все законы природы!»