— А как же там?.. — Он показал на провал.
— Вытащим. Главное, чтоб дверцу не заклинило.
Подбежал Потапыч с двумя мотками капроновой бечевы. А потемневшее озерцо выпирающей из реки воды уже разлилось по осевшему снегу, начало подкрадываться к берегу. У самой кромки воды бурильщики остановились, кто-то сказал безнадежно:
— Кранты парню…
— Не хоронь… Раньше времени не хоронь! — Дед Никишка, оставшись в одних шерстяных носках, теплых брюках да свитере, обвязал себя бечевой, дернул за конец, проверяя прочность узла, перекинул обе веревки Ефимову. — Спускай концы свободно. Когда дерну — вытаскивайте.
— А может, я, Никифор Емельянович?
Старик мотнул головой.
— Вторым будешь. Если я не справлюсь, — И зашлепал намокшими носками по успевшему схватиться озерку, оставляя за собой глубокие следы, которые тут же заполнялись студеной водой. У рваного края промоины дед Никишка остановился, повернулся к онемевшим в ожидании людям, еще раз проверил прочность узла, зажмурился и нырнул в казавшийся бездонным провал.
Теперь Мулланур уже почти плавал в узком пространстве кабинки, выжидая, когда грязный от масла и мазута уровень воды закроет всю дверцу. И вдруг глухой удар по крыше кабины заставил его вздрогнуть, онемевшими пальцами схватиться за ручку.
«Неужели?!» — екнуло где-то под сердцем.
В первую секунду ошалевший от студеной воды, которая прошила тело, дед Никишка хотел было вынырнуть и повернуть обратно, но вдруг почувствовал, как ноги ударились обо что-то, и открыл глаза. Тяжелое течение реки сносило его в сторону, и он, быстро перевернувшись, лег на крышу бульдозера, вцепившись в него руками.
«Главное — парня вытащить. Главное — вытащить… — твердил он про себя. — Еще немного…» — Перебирая окоченевшими пальцами по кромке кабины, он сполз на гусеницу, заглянул через боковое стекло внутрь.
Прижавшись к стеклу лицом, почти сплющив нос, на него смотрел расширенными глазами Мулланур Газизуллин. Живой! Кажется, он что-то говорил. Дед Никишка прижался ухом к стеклу, согласно кивнул головой. Потом, ухватившись за ручку, рванул дверцу на себя.
Ворвавшаяся вовнутрь вода затопила кабину, дед Никишка увидел, как, в последний раз глотнув воздуха, скрылся под водой Мулланур, и до конца распахнул дверцу.
Теперь Газизуллин был рядом. Опасаясь, как бы парень не потерял голову от радости и не проскользнул мимо зияющей мутным светом дыры провала, дед Никишка схватил его за полушубок, набросил на него капроновую петлю, затянул у пояса. Три раза дернул за веревку. Обе бечевы натянулись, дед Никишка оттолкнулся ногами от гусеницы и, не выпуская из онемевших рук полушубок Мулланура, вынырнул из воды.
Из летописи Колымской ГЭС
16 мая 1969 года. За успешные работы по изысканию на Колыме коллективу 11-й экспедиции вручено переходящее Красное знамя института «Гидропроект».
Выписка из протокола партсобрания. Выступление начальника 11-й экспедиции Николая Емельяновича Карпова. — «Помните, мы все вместе решали вопрос о сокращении сроков изысканий на один год? Сегодня говорю вам с полной уверенностью: мы уменьшим эти сроки на два года».
Это было сказано в 1969 году, а тогда, в шестьдесят седьмом, когда он впервые увидел левый берег Колымы…
Когда Карпов впервые увидел левый берег Колымы, на котором предстояло вести бурильные работы, даже он, старейший изыскатель, поразился: за все годы изыскательских работ не видел более «замусоренного» и неудобного для бурильных работ места, чем эта сопка. Высотой в 120 метров от подошвы по вертикали, она пестрела проплешинами каменистой осыпи, в человеческий рост валунами, которые словно нарочно кто-то разбросал по всему склону. К тому же сопка, обрывисто спускающаяся к Колыме, почти до самой воды заросла лиственницами, которые надо было выкорчевывать вручную, потому что никакой трактор не мог туда забраться. Но, как говорится, глаза страшатся, а руки делают — и они начали кирками, аммонитом и лопатами расчищать площадки. Когда первая площадка была зачищена, встала другая задача: как на такую высоту поднять полуторатонные буровые станки. Вот тогда-то к Карпову и пришел капитан водометного катера Федор Петров, который притащил из Дебина баржу с оборудованием.
— Емельяныч, — начал он прямо с порога, — мы тут маленько с ребятами покумекали и вроде решили, как станок-то на сопку втащить.
Карпов с недоумением посмотрел на речника.
— Это как же?