Одним словом, было очень весело.
Конечно, мой господин, кое-что в Вашем рассказе я изменила. Но, думается, Вы не будете строго судить меня. Впрочем, дабы Вы не обижались, расскажу, как я все это представила.
Блистательный гвардеец Охотников величественно шествует в тронный зал. В одной руке у него широкополая шляпа, в другой — дорогая трость. Переступив порог, он на мгновение задерживается и, поклонившись хану, важно следует далее. И вдруг кто-то снимает на ходу у его сиятельства… сапог!!!
— Разбой! — кричит гвардеец. — Настоящий разбой!
— Совсем нет… — вежливо объясняет переводчик. — Этикет. При появлении хана персы должны находиться в чулках.
— Но я, я — европеец… — негодует поручик.
Наконец после долгих переговоров, во время которых бедный поручик прыгает на одной ноге, ему возвращают сапог.
Не правда ли, господа, забавно?! Но надо знать Охотникова! Уж он-то умеет постоять за себя. Тем более когда его заденут! И вот поручик, надев сапог, тут же надевает шляпу.
Хан изумлен. Однако, нимало не смутившись, гвардеец вежливо объявляет его высочеству, что таков этикет в Европе: короли снимают сапоги и шляпу, а дворяне сидят одетые.
Милый Охотников! Может быть, я что-то перепутала… Не обессудьте: девичья память.
Ну, а как Вы курили кальян?! Видимо, это и в самом деле было забавно. Щеки у Вас дулись, а из носу дым валил клубами.
Балы, на которых я сейчас бываю, так неинтересны, так скучны там люди, что порой припадок холодной мизантропии овладевает мной… Меня весьма утешило и развеселило Ваше письмо.
Благодарю Вас. Последнее время я частенько вспоминаю о нем. Кажется, отдала бы все на свете, чтобы посмотреть, как Вы с профессором по просьбе хана танцевали менуэт. Это куда интереснее всех наших балов. Представляете: Вы — медведь, а он — лис.
А какое у Вас прекрасное описание деревьев! «Там растут кипарисы, они похожи на зеленые свечи. На заре над ними струится голубой дымок, и кажется, будто кто-то нарочно зажег их, чтобы молиться ясному утру».
Боже мой, как это прекрасно сказано: «молиться ясному утру».
Молитесь за меня по утрам. Говорят, есть примета: если за женщину молиться утрами — она долго не состарится…
Впрочем, мой друг, извините, я слишком увлеклась.
Просто я искренне рада, что Ваши злоключения наконец окончились и в дальнейшем Вас ждет приятное и увлекательное путешествие.
Будьте здоровы и не забывайте меня!
Закутанный в халат, с клубами дыма над головой, русский консул походит на маленький сердитый самовар.
Самовар пыхтит, стреляет искрами и, распалив себя, закипает.
— Солдат! — взрывается консул. — Свечей и рому!
Старый ром густой, клейкий. Пригубив и сладко чмокнув, консул спрашивает:
— Гмелин пришел?
— Ждут.
Худой, с желтым лицом и воспаленными глазами путешественник входит, тяжело опираясь на палку. Десять дней его треплет лихорадка.
Консул испытующе смотрит на Гмелина и, пыхнув трубкой, бросает:
— Быть может, отложим беседу?
Гмелин отрицательно качает головой:
— Нет, нет.
— Ну, коли так, рассказывайте.
— Хан дал нам лошадей и охрану, — не спеша начинает путешественник. — Из Шемахи мы тронулись на Сальяны, а затем в Ензели.
— А далее? — Консул барабанит по столу. — В рапортах вы несколько подробнее…
— Полагаете? — Гмелин на минуту задумывается и говорит громче, увереннее: — Рапорт подается на имя их императорского величества…
— Разумеется, — с усмешкой кивает консул. — Самуил Готлибович, а в пору и мы сгодимся. Вы бы рассказали прежде.
— Да, да, — Гмелин достает платок, вытирает лоб. — Занемог я, простите…
— А вы, сударь… — Консул наливает в бокал золотистый ром и протягивает его путешественнику. — Благоволите… Чем вы изволили быть заняты последнее время?
— Приводил в порядок записи.
— Позвольте ознакомиться?
— Пожалуйста! — Гмелин протягивает дневник.
Консул листает его и постепенно погружается в чтение:
«Гилянские быки и коровы чем-то похожи на верблюдов. Они имеют два горба. Один спереди, другой сзади. В науке оную породу именуют «бизон».
…Из животных, проживающих в Гилянской провинции, известен всех более дикобраз. Тело его покрыто иглами. На голове хохолок. Передние лапы имеют по четыре, а задние по пять пальцев. Живет в земле, там выкапывает глубокую нору с многочисленными ходами. Защищаясь от нападения, дикобраз свертывается в клубок, выставляя острые иглы».