Итак, мы должны до темноты прибыть на кордон в Долину Гейзеров. Шестнадцать километров всхолмленной нагорной тундры, переход через перевал, крутой спуск в Долину — вот и весь маршрут, который нас ожидал. «Утоптанная, ухоженная ясная тропа» — так говорили те, кто нас провожал. Никаких трудностей в дороге не будет. Идти только что не по асфальту. Поэтому спокойно и уверенно мы готовились к переходу, собирая рюкзаки. Немножко смущал их вес, и даже втайне лелеялась мысль, что прилетит обещанный борт, т. е. вертолет, и перекинет нас с минимумом усилий.
Ждать борт — это весьма распространенное явление на Камчатке, где мало дорог, не ходят поезда, а самое надежное — собственные ноги. Нет ветра — есть туман, нет тумана — низкая облачность, метеоусловия замечательные — нет горючего, появилось горючее — заболел пилот, выздоровел пилот — конец квартала и для аренды вертолета нет денег, в начале квартала появились деньги и ветер. Такая цепочка причин и следствий весьма обременительна. К середине дня стало понятно, что какой-то из перечисленных факторов начал действовать. Более того, было ясно видно: с небом не все в порядке. Маленькие тучки ползли с юго-востока, а там Тихий океан, и он, возможно, завален облачностью. Надо идти. По совету бывалых людей плащи-болоньи положены в кармашки рюкзаков. Тучки сгущались, но пока ничего настораживающего не предвещали. Уверенность в том, что погода, изменчива, вселяла надежду на изменение к лучшему.
Ах какая удобная, широкая и ясная тропа вывела нас из Узона! Она немного сузилась и поблекла на болоте, но была вполне различима. Нет причин для беспокойства, настроение в отличие от неба безоблачное. Рюкзаки приятно чувствуются на спине. Нет в мире ничего красивее тундры в сентябре. Самое приятное в ней то, что она ягодная. Шикша и голубика даже немного мешают передвигаться — такой урожай. Они создают зелено-красный фон, на котором, всматриваясь более подробно, видишь багульник, мятлик, а в понижениях между кочками — кровохлебку, ирис. На ровных и слегка пологих поверхностях возвышаются трехметровые бугры, на вершинах которых примостился кедровый стланик.
Ручейки и речки режут тундру ущельями, по склонам которых языки кедрового стланика диагонально спускаются вниз. Иногда они перемежаются с обнажениями белой породы. Иногда кедрач создает мозаику пятен между обнажениями, осыпями, тундрами. Наиболее живописны привершинные формы кедрового стланика, составляющие как бы трапециевидные придатки к плоским вершинам.
Вот первые капли. Какие пустяки! Сразу вытащили плащи, которые непромокаемой крышей облегают непромокаемые штормовки. Турист обычно не разговаривает на маршруте, бережет силы, но мы пренебрегаем. Проблемы возникают сами собой. Интересна ли такая тундра туристу? Нам-то интересна, но мы-то ведь притворяемся туристами. А что там за странный черный куст на дороге?
Любые цвета неудивительны в тундре, кроме черного. Осенью кустики ив и ольхового стланика ярко желтеют, кедровый стланик темно-зелен. Другой же кустарниковой растительности тут быть не должно. Хорошо, что это хоть и странный, но куст, а не медведь. В ту же секунду «куст» разворачивается и встает на задние лапы. Хотя расстояние между нами сразу же перестало сокращаться, видимость резко улучшилась. Огромное черное тело, белая широкая полоса на морде, заинтересованный взгляд — все это мгновенно различилось. И ведь смотрит, смотрит и выбирает.
Как же мы были недальновидны! Еще накануне вечером мы заслушивались былями о встречах с медведями. Внимали ощущениям очевидцев, и нет бы спросить, что делать в первый момент, когда кругом ровно и только три возвышения: мы и медведь, и в общем-то недалеко друг от друга, не больше 50 метров. Продолжительное изучение друг друга должно чем-то закончиться. В памяти возникают обрывки не оцененных вовремя советов: не бежать, не поворачиваться спиной, но отступать, пятясь. Пятиться непроизвольно мы начали с самого начала. Но какой смысл бежать, если зверь это делает лучше, чем человек! Да и медведь как будто бы «знакомый». Почти домашний узонский медведь отмечен белой полосой. Это его территория, его голубика. Но если он уже обследовал помойки вблизи человеческого жилья на Узоне и знает вкус необожженной банки из-под тушенки, его нужно бояться. Добыча пищи вблизи человека предпочтительнее трудоемкого сбора голубики. Как узнать, «одомашнен» ли он?