Искренне Ваш
Дорогой мистер Бэйкер!
Мы получили Ваше письмо от 10 июля с. г. Должны признаться, что ровным счетом ничего не поняли. В номере нашей газеты от 3 июля не было объявления, хотя бы отдаленно напоминающего описываемое Вами. Поэтому резонно предположить, что Вы стали жертвой мистификации. Тем не менее представителю нашей газеты в Форте поручено разобраться в этом деле.
Всегда готовы выполнить любую Вашу просьбу, с искренним почтением
Дорогой профессор Рид!
Я заходил в Ваш кабинет, но Вас не было на месте. Вы не обнаружили ничего нового? Я не на шутку встревожился. Если образцы, которые Вы исследуете, не розыгрыш, то мне несдобровать! Меня бросает в дрожь при одной мысли о фантастических возможностях, которыми должна обладать эта Лули, если она в самом деле… И потом, как она смогла поместить свое объявление в «Сатэрдэй ревю»? Этого я никогда не пойму! Но я еще продолжаю надеяться, что все это — не больше, чем шутка. Если же нет…
Прошу Вас, позвоните мне сразу же, как только закончите обработку образцов.
Дружище Тодди!
Звонил профессор Рид. Он просил передать, как только ты вернешься, что эти образцы — что бы они собой ни представляли — не розыгрыш. Они прибыли с какой-то другой планеты. А может, он сам решил подшутить над тобой? Во всяком случае профессор сказал, что ждет тебя сегодня вечером у себя дома. Мне сейчас надо уходить, думаю, что вернусь поздно. Надеюсь, она тебя не заберет, а, Тодди?
P.S. Тут есть письмо для тебя, оно пришло после полудня.
О дорогой Тоддбэйкер!
Представь! Какое счастье! Будешь располагать специальным кораблем! Прибуду сегодня вечером. О радость! Приготовь свои вещи, багаж. Заберу тебя к себе. Как чудесно! Приготовься скорее. Твоя Лули.
Лули!
Нет! Ты не можешь сделать этого! Я — землянин, оставь меня здесь. Не приближайся ко мне. Я не желаю отправляться в «никуда». Предупреждаю тебя!
Прошу, оставь меня!
Более трехсот студентов и жителей Форта уверяют, что видели вчера вечером светящийся шар, паривший на высоте полусотни метров над Домом студентов в Форт-Колледже.
Согласно их утверждениям, шар оставался над зданием в течение по меньшей мере десяти минут, после чего удалился по направлению к предместью и быстро исчез.
Мой дорогой дневник!
Вот я и вернулась. И все еще не могу понять, что же произошло. Но я ошиблась. Ах, как я ошиблась!
Я совершила большую глупость, поместив объявление в этой земной газете. А потом этот Тоддбэйкер имел глупость мне ответить. А я-то верила — искренне верила! — что на этот раз наконец-то нашла друга. Судя по письму, он казался заинтересованным во встрече, и притом таким милым!
И вместо этого — о святое небо! — когда я его предупредила, что сейчас спущусь вниз, чтобы договориться обо всем, он ответил с ужасом, что не двинется с места, будто столкнулся с чем-то необыкновенно страшным. Это просто непостижимо! Но у меня был корабль, я уже находилась в пути. Неужели я должна была вернуться ни с чем? Я решила, что он просто очень застенчив. Видимо, такова характерная черта всех живущих там, на Земле, не очень-то мужественных существ.
Поэтому я продолжала свой путь и через несколько эксов парила над местностью, где зеленые растения окружали какие-то ветхие строения. Я оставалась там не менее полуэкса, пока с помощью противопроявителя определила местонахождение Тоддбэйкера и нашла эту самую «Джей-стрит». Я затормозила корабль как раз над его жилищем, а сама спустилась на геликоптере. На фасаде здания я увидела целый ряд прямоугольных отверстий. Пользуясь портативным проявителем, обнаружила личное отверстие Тоддбэйкера и вошла туда, но с большим трудом, так как оно было слишком узким. Я вошла и…
Ах, какое разочарование! Он держал в своих ручонках длинный кусок металла, направленный прямо на меня, но тут же его выронил и что-то пролепетал.
Потом шагнул ко мне с раскрытыми объятиями, прошептав какое-то слово, значение которого я не поняла, так как в словаре его нет. «Мамочка!» — вот что он сказал. Потом он рухнул наземь как подкошенный.
Я наклонилась, чтобы осмотреть его.
О! Какое разочарование! Такой крохотный, щуплый и бледный! Об аналогичных качествах не может быть и речи. Можно только удивляться, как эта раса ухитрилась выжить! Итак, я оставила его, бедняжку.
А ведь совсем недавно была полна самых радужных надежд! Теперь я снова одинока! Без друга. Потому что здесь у нас — так сказали мои опекуны — об этом нечего и думать ввиду острой нехватки особей мужского пола. А на других планетах, которые исследованы нами, тоже ничего подходящего нет. Вот так-то. Но может быть, хоть один где-нибудь найдется?
Дорогая миссис Бэйкер!
Было бы хорошо, если б Вы приехали и забрали Тодда хоть ненадолго домой. Он не ходит на лекции и ничего не ест. Единственное, что делает, — сидит как истукан на одном месте, глядя прямо перед собой. Ночами не спит, а если и забудется ненадолго, то очень тревожным сном, и все время зовет «Лули!». Здесь нет никого с таким именем. Сегодня я видел, как он, печально вздыхая, порвал какое-то письмо и бросил в корзину для бумаг. Я собрал обрывки и посылаю их Вам на всякий случай — вдруг там содержится объяснение его загадочного поведения. Но все же мне кажется, что самое лучшее — держать его дома до тех пор, пока он не поправится.
Содержание вложенных в письмо обрывков:
«Дорогой сэр!
Сообщаем, что, к сожалению, не можем опубликовать Ваше объявление и потому возвращаем его».
«Дорогая Лули!
Я в отчаянии! Я вел себя, как последний идиот! Но разве можно было вообразить, что ты такая красивая и такая… большая? Прости меня и вернись! Неужели ты не вернешься? Я жду тебя! Целую.
Ричард Матесон — известный американский писатель-фантаст. Его произведения публиковались в переводе на русский язык. В миниатюре «Одинокая Венерианка» автор в гротескной форме остроумно пародирует американскую фантастику с ее увлечением темой «космических пришельцев». Писатель высмеивает и некоторые стороны современной американской действительности — сенсационные сообщения о пресловутых «летающих тарелках», практику брачных объявлений. — Прим. пер.