Что бы ни пели подчиненные Владимирова – все вместе звучало достаточно внушительно. Да что там внушительно – холодок по коже бежал от рева одного только Ильи. Не портил общего впечатления даже тот факт, что Маннергейм пел по-фински, Дзержинский – по-польски, а Батыр орал, как верблюд, укушенный скорпионом, на казахском.
«Все равно ничего не разберешь», – мстительно и ехидно подумал Владимиров, поскольку только недавно получил из главка указиловку с очередным вариантом гимна. А у Дмитрия Евгеньевича в последние дни были более насущные дела: тут как раз Батыр, принимая после очередного капремонта сокол-корабль, утопил его вблизи пирса на радость экипажу немецкой субмарины. Владимиров сразу отписать документ по назначению забыл и теперь, к огорчению безутешного заместителя по высокому моральному духу Баранова, вторую неделю не мог этот текст найти.
Между тем многоопытный комиссар Фурманов, узнав от Владимирова о пропаже ужасно важного документа с текстом нового гимна, ничуть не расстроился, а, напротив, развеселился и последовательно посоветовал командиру «начхать» и «забыть». «Когда коту нечего делать, – мудро, но непонятно заметил тезка Владимирова, – он что делает?.. Так что лучше давай решим, кому внеочередной отпуск к празднику выписать. А Баранову скажи, что текст я забрал. В коллекцию. Хотя мне лично по душе „Боже, меня храни!“
Гимн отгремел…
Народ в штабной палате радостно рухнул на лавки. Петруха, запутавшийся в лентах, с трудом оторвался от стяга и присоединился к народу, а Владимиров продолжил:
– Слово для доклада имеет мой заместитель по высокому моральному духу господин Баранов.
Народ обреченно опустил головы долу и привычно начал похрапывать. А Баранов, заняв свое привычное место на трибуне, вальяжно высморкался и, спрятав платок, бодро загундосил:
– Господа-товарищи. За истекшие тысячелетия наш отряд от дружины по охране рубежей нашей нулевой реальности от внешней нечисти и группы ликвидации нечисти внутренней прошел славный боевой путь до оперативного отряда коррекции открытых и даже закрытых (вялые аплодисменты) реальностей. На нашем боевом счету шестьсот шестьдесят шесть голов Змеев Горынычей, сто сорок, как оказалось, не таких уж и бессмертных Кощеев, восемьдесят семь Идолищ Поганых, семнадцать Одноглазых Лих, сто двенадцать тысяч злыдней и так далее, так далее, так далее. Перечислять нечисть иноземную: джинны там всякие, васивиски (одобрительные аплодисменты), пардон, василиски, пивы (одобрительные аплодисменты), нет, как их – дивы, а также воблины (завистливый стон в зале), то есть, извините, гоблины и прочее – я даже не буду, не хватит никакого регламента. Важно, что мы славно поработали в этом направлении, да и сейчас, несмотря на новые задачи, не оставляем этот аспект нашей деятельности без должного внимания.
Заммордух плеснул из графина в стакан воды, но пить пока не стал и продолжил:
– Поставленные перед нами новые цели обязали нас ко многому. Да, нам пришлось перестроиться, углубить и развить. Как вы все уже хорошо знаете, сегодня главным источником энергии для коррекции реальностей является не только традиционная солнечная прана и лунная мана, но и наши ходячие генераторы, отечественная нечисть: лешие, домовые, анчутки, китавросы, водяные. Созданная по указанию главка в островном Лукоморье резервация-поселение помогла нам не только найти приемлемую форму взаимоотношений с нашими, гм-гм, некогда непримиримыми противниками, но и наладить бесперебойную поставку праны-маны не только в наш родной Аркаим, но и в ряд дружественных нам иноземельных, то есть, скажем прямо, иностранных отрядов коррекции реальности. Прошу приветствовать приглашенного на наши торжества нынешнего мэра Лукоморья столичного товарища Святогора.
Народ в зале захлопал.
Святогор, сидевший рядом с богатырями в последнем ряду, с достоинством встал и приветственно помахал рукой завертевшим головой дружинникам отряда. Баранов ревниво оборвал овации:
– Вместе с тем, заканчивая тему взаимоотношений между Лукоморьем и Аркаимом, я должен признать и ряд наших недоработок. Так, несколько месяцев назад товарищи Муромский, Попович и примкнувший к ним Добрыня, поймав в Лукоморье господина Соловья-барыгу, нанесли ему существенный, но уже привычный ущерб. Поступивший счет от дантиста нами оплачен, но сама конфликтная ситуация должна заставить нас задуматься о многом. Тем более что произошла она как раз после того, как господин Соловей в реальности «Земля-850» по своей личной инициативе оказал нашему отряду некоторые услуги в деле у Калинова моста. И этот случай, увы, не единичен. Товарищ Задов, к примеру… Где у нас товарищ Задов?