Чтобы эти и подобные им «кощунственные» вопросы не волновали умы верующих, тора дает и тут свое «объяснение». Оказывается, что это почтенный старец Ной наказал своего сына Хама за неуважение к родителю и обрек его и всех его потомков на рабский труд в пользу своих братьев Сима и Иафета и их потомков.
Если верить «священной» книге, то получается, что трудиться в поте лица полагается только рабочим и крестьянам, поскольку они, дескать, происходят от Хама, помещики же и капиталисты, которые якобы ведут свой род от Сима и Иафета, от труда освобождены. Вот, оказывается, как просто «объясняется» деление общества на классы. И не только «объясняется», но и внушается верующим мысль, что такое деление не может быть упразднено, что оно будет сохраняться во веки веков. Кому, спрашивается, выгодны все эти поучения? Опять-таки тем же эксплуататорам!
Я назвал лишь небольшую часть тех сказаний, внимательное изучение которых привело меня к выводу о том, что религиозные книги льют воду на мельницу угнетателей. Как я мог после этого продолжать верить в святость иудейской морали? Рухнула моя вера, освободился я от религиозных оков раз и навсегда.
А теперь вернусь к тому, с чего начали объясню, как случилось, что, будучи уже убежденным безбожником, я все же связался с синагогой.
Решился я на такой шаг потому, что прихожане, возмущенные беззакониями и злоупотреблениями заправил синагоги, обратились ко мне, к человеку, в честность и порядочность которого они верили, с просьбой, чтобы я возглавил ревизионную комиссию. Мне казалось, что на правах председателя этой комиссии я сумею вывести на чистую воду беспринципных дельцов, наживающихся за счет верующей части еврейского населения. Но скоро я увидел, что мои старания напрасны. Всеми делами синагоги заправлял некий Каминкер, который окружил себя своими людьми, подхалимами. Касса вскрывалась Каминкером в отсутствие ревизионной комиссии, даяния верующих по-прежнему присваивались корыстолюбцами.
Людей, которые не хотели иметь ничего общего с синагогой или пытались бороться против установившихся там порядков, Каминкер и его подручные подвергали травле. Убедившись в том, что покончить с этим злом своими силами невозможно, группа прихожан, к которой присоединился и я, обратилась через районную газету, к общественности с заявлением об окончательном разрыве с синагогой и с религией вообще. Но мы не ограничились этим. Зная, что верующим, особенно пожилым людям, порою бывает трудно расставаться со своими заблуждениями, мы оказываем им помощь, ведем среди них индивидуальную антирелигиозную работу.
Таковы мои мысли об иудейском вероучении, которые я выношу на суд людей, ибо в суд божий я давно уже не верю.
Мендель Лейбович Гольдман,
житель г. Калараш, пенсионер.
ПЕРЕД СУДОМ ОБЩЕСТВЕННОСТИ
В прошлом году в городе Фалешты Молдавской ССР произошло вполне закономерное событие: прекратила свое существование синагога, действовавшая здесь с незапамятных времен. Примечательно, что ее упразднили по просьбе самих верующих. Чем же это объяснить, почему люди, еще недавно глубоко верившие, отвернулись от синагоги, более того, они потребовали закрыть ее, а руководителей этого «святого храма» привлечь к судебной ответственности?
Нетрудно понять, что причина этого события кроется в самой жизни. С установлением Советской власти в Бессарабии произошли большие социально-экономические перемены. Преобразовалось лицо и бывшего еврейского местечка — Фалешт. Вместо грязных, убогих хижин появились новые кварталы жилых домов с благоустроенными квартирами, радио и электрическим освещением. Здесь выросли здания школ, в которых бесплатно обучается молодежь, построены амбулатории, больницы, где жители получают бесплатную медицинскую помощь, открыты Дом культуры, кинотеатр, библиотека. Если в недалеком прошлом большинство жителей Фалешт было неграмотным, то сейчас здесь нет ни одного дома, в котором не получали бы газеты и журналы.
Навсегда исчезло то время, когда трудящийся человек постоянно жил в тревоге за завтрашний день, когда его судьба зависела от произвола хозяина, который в любой момент мог выбросить его на улицу и оставить без работы, без средств к существованию. Теперь все по-иному. В деревне не стало помещика и кулака, в городе — заводчика и фабриканта. Исчезли ростовщики и спекулянты, перекупщики и маклеры, которые в прошлом, как стая хищников, набрасывались на свою жертву — трудовой люд — и обдирали его как липку.