Во всяком случае, попытка показать людей и их поступки в чисто юмористическом аспекте оправдана фактами человеческой жизни; и если вымысел, по большей части, трагичен, значит, это весомая причина, почему остальная часть должна быть отдана юмору. Смех более соответствует человеческой природе, чем печаль. Человек, стоящий лишь немного ниже ангелов, единственное животное, умеющее смеяться. Он - единственный, из сотворенных Бессмертным, кто смеется. Более того, смех полезен для здоровья ума и тела, потому что человек, как правило, смеется осознанно, а тот, кто смеется, как правило - добрый, чистый, жизнерадостный и счастливый человек.
Городок, в котором живут, веселятся и печалятся персонажи этой книги, как раз обладает необходимым простором для умственного и физического развития. Было бы неверно сказать, что читатель, посетивший это место, сможет встретиться лицом к лицу со всеми персонажами, принимающими то или иное участие в событиях, но было бы неверным утверждать, что эти события - выдумка от начала до конца. Люди, хотя и менее гротескные и яркие, существуют на самом деле, а слова и дела, приписываемые им, верны в той или иной степени. Но если кто-то считает необходимым прояснить для себя этот вопрос окончательно, то он может узнать населенный пункт, в котором обитает наше сообщество, из моего описания, приводимого ниже.
Городок расположен на склоне холма. С его поросшей зеленью вершины открывается прекрасный вид. На западе, внизу, море зелени, накатывающееся волнами, своими гребнями скрывающими крошечные жилища, стада овец и крупного рогатого скота, а в промежутке между двумя изумрудно-зелеными волнами расположен город. Далеко, далеко, за шпилями, выглядывающими над деревьями, можно видеть ряд холмов; а позади них, в слабой голубой дымке, нечеткие очертания возвышающихся гор.
На севере - прекрасная равнина, переходящая через несколько миль в длинный низкий хребет, тянущийся до самого горизонта. На юге и востоке - узкая долина, лишь немногим большая, чем глубокий овраг, зажатая обрывистыми холмами, покрытыми лесом вдоль берега реки, которая извивается и поворачивает под острыми углами, подобно раненой змее, сияет, словно полированное серебро, в тех местах, где ее видно сквозь деревья, и играет заметную роль в ландшафте, который кажется диким и лишенным присутствия человека, как если бы был частью пустынь Орегона, а не соприкасался с огромным, суетливым городом, постоянно находящимся в движении, всего в десяти милях далее.
Если идти с вершины холма, то по обеим сторонам от вас будут красивые усадьбы, отделенные от своих соседей лесом и садами, достаточно тихие для самого придирчивого отшельника; маленькие коттеджи, неподалеку от дороги, словно страшащиеся изоляции и желающие участвовать в жизни, символом которой служит шоссе. Еще ниже дома кажутся более дружелюбными; они объединяются группами, сохраняя при этом свою индивидуальность, пока, наконец, улица не становится обычной улицей, с магазинами и довольно оживленным движением.
У подножия холма, на берегу медленной, спокойной реки, имеются мельницы, фабрики и плавильные печи, чьи трубы в дневное время извергают огромные столбы черного дыма, а ночью - длинные языки малинового и голубоватого пламени, отчетливо видимые на фоне темного неба. Здесь, после наступления темноты, можно видеть снующих смуглых мужчин, помешивающих расплавленное железо длинными шестами, или стоящих среди снопов искр, в то время как раскаленный металл скользит между роликов, приобретая формы, пригодные для продажи. Если, летним вечером, присесть среди шелеста деревьев и пьянящего воздуха на вершине холма, можно услышать доносящиеся из мрачной темноты, от мельниц, и фабрик, и железной дороги, и доменных печей - резкие звуки, сопровождающие плавку, вопли паровозов и рев проезжающих поездов, - но все они настолько смягчены расстоянием, что кажутся почти музыкой, - и воспринимаются почти так же легко и приятно, как голоса природы. А ранним утром, выглянув из окна, можно увидеть перемещающийся по долине локомотив, - белая лента на зеленом холме, - окутанная паром, стелящимся возле самой земли.
Название этого города среди холмов... Он носит очаровательное индейское имя, раскрытие которого может слишком очевидно указать на достойных людей, появляющихся далее в нашем рассказе. У нас он будет называться Милбург, а его жители будут рассказывать свои истории и играть свои роли под прикрытием этого вполне обычного имени; так что любопытный читатель столкнется с определенными трудностями, если вдруг решит узнать истинное местоположение городка и понять, насколько автору можно доверять как историку.
<p>
ГЛАВА II. УЖАСНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ С РЕБЕНКОМ МИСТЕРА ФОГГА</p>
У мистера и миссис Фогг был маленький ребенок, который вел себя очень беспокойно ночью, когда у него резались зубки. Мистер Фогг, бывший нежным отцом, уделявший уходу за ребенком много времени, частенько вставая с постели в пятнадцатый или шестнадцатый раз, путаясь в ночной сорочке, на подкашивающихся ногах, носил ребенка на руках, напевая ему колыбельную, и думал, насколько справедливо однажды сказанное Наполеоном, что "настоящее мужество проявляет себя в два часа ночи". Мистер Фогг полагал, что у него достаточно настоящего мужества, и это было вполне справедливо, поскольку он исполнял функции няньки с непередаваемым терпением и добродушием.
Однажды ночью, однако, ребенок никак не хотел угомониться и кричал; после нескольких часов борьбы он позвал миссис Фогг и сказал, что было бы неплохо дать ему чего-нибудь болеутоляющего, чтобы избавить от сильной боли, из-за которой он, по-видимому, не мог заснуть. Аптечка стояла на бюро, но миссис Фогг должна была спуститься по лестнице в столовую, чтобы взять сахар; и в то время, когда она возилась в темноте, мистер Фогг вдруг вспомнил, - он слышал о том, что люди освобождаются от боли при помощи месмеризма. У него не было ни малейшего представления, может ли он воспользоваться этой силой; но, поразмыслив, он небрежно потер ладони ребенка пальцами и сделал несколько пассов, положив руки ему на лоб. Когда миссис Фогг поднялась по лестнице, то была удивлена и рада тому, что ребенок успокоился и спокойно заснул. Она убрала сахар, в то время как ее муж уложил ребенка в кроватку и осторожно укрыл его, после чего оба также легли спать.