Однако не больше как через два месяца, в тот самый утренний час, когда по предприятиям и точкам общепита развозятся продукты, в столовой номер шесть отворилась дверь, и перед глазами пораженных работниц предстал Володя с навьюченным плечом.
— Здравствуйте! — провозгласил он, широко улыбаясь. — Принимайте.
Володю тут же обступили. С трудом добрался он до буфета и поставил ящик на пол.
На него посыпались вопросы. Почему? Отчего? Разве там хуже: в чистоте, в тепле? Неужто ушел добровольно?
Володя всем только и отвечал: «Ага», «Ну да», — и ничего вразумительного от него добиться так и не удалось.
А ушел он оттуда действительно по собственной охоте...
За неделю до того, как Володя появился в столовой с ящиком на плече, он побывал у заведующей в кабинете. Вошел он с заднего хода и в дверь протиснулся осторожно. Заведующая встретила его с радостным удивлением.
А через час она уже звонила в трест столовых начальнику отдела кадров и просила принять «по срочному делу».
— Ну какое у вас там дело? Выкладывайте скорее, — встретил кадровик.
— Да вот человек к нам хочет перейти, — и заведующая кивнула в сторону входящего Володи.
— Откуда перейти хочет? — спросил начальник по кадрам И вдруг узнал вошедшего: — Постой, постой! Да ведь это же Володя? — Фамилии он, конечно, не помнил, хотя других знал и запоминал только по фамилиям.
— Володя... — подтвердила заведующая, — Белоусов.
— Ну да... Подождите. Да ведь вы, кажется, его недавно устраивали?
— Его. В швейцары, в первую столовую, — смутившись, ответила заведующая.
— А теперь он что же — опять в возчики просится?
— Ну да, ну да, — закивала заведующая.
— А почему вы швейцаром не хотите? — спросил начальник у Володи.
— Не нравится, — сказал Володя.
— Почему?
— Не нравится.
— Но почему?
Володя глубоко вздохнул и сказал в третий раз:
— Не нравится.
Больше Володя ничего не сказал.
Если бы это был кто-нибудь другой, а не Володя, он смог бы многое прояснить. Он поделился бы, например, как трудно, когда надо поминутно отвечать на одни и те же вопросы. Особенно трудно в обеденные часы: приходится стоять перед злой голодной очередью и то и дело говорить: «Мест нет». И выслушивать язвительные замечания в адрес столовой, всей системы городского общепита и в свой собственный адрес. А по вечерам, когда перед дверью выстраивается другая нетерпеливая очередь, опять то же самое: «Мест нет», «Когда будут, не знаю». И еще: «Пива нет», «Водки нет», «Заведующего нет», «Один вермут», «Не знаю, почему нет». И все надо говорить, говорить и говорить — непосильная работа. Как раз та, которую Володя не любил. Он никогда не объяснял, не изворачивался и совершенно не пытался смягчить отношений с клиентами. Он просто говорил: «Местов нет», — и запирал двери. При этом не различал ни чинов, ни званий, ни знакомых своих сослуживцев. К тому же он не умел отличать подвыпивших от трезвых. То и дело в его часы случались недоразумения.
Может быть, тут-то Володя и начал впервые задумываться. По крайней мере, он уразумел, что если раньше для него все было хорошо, то теперь, на новом месте, выходило, что ему так не нравится и так не хочется. Всегдашняя безоблачная улыбка постепенно сошла с Володиного лица. А через некоторое время Володя решился на первый в своей жизни самостоятельный шаг: пошел проситься назад, в шестую столовую.
Но ничего этого кадровику он объяснить не мог и упорно стоял на одном: «Не нравится».
Начальник отложил в сторону папки с бумагами и стал пристально рассматривать Володю, сидевшего на стуле у стены. Потом, видимо, поняв что-то, усмехнулся.
— М-да, — произнес он в раздумье.
Затем легонько постучал карандашом по столу, что-то, видимо, прикидывая, и обратился к заведующей:
— А вы возчика так и не нашли?
— Нашла, как же, — зло хмыкнув, ответила та. — Да я его с радостью выгоню. — И тут же пояснила: — Алкоголик чертов.
Кадровик вздохнул.
— Ну, так сразу и «выгоню». Перевоспитать надо человека.
И сказал, обращаясь к Володе:
— Морока с тобой. И зачем тебе надо было уходить?
— Да сестра... — начала было заведующая, но тут зазвонил телефон, начальник снял трубку, ответил ей: «Сейчас, сейчас», — и засобирался на совещание.
— В общем, делайте, как считаете нужным, — сказал он заведующей уже на ходу. — Только чтобы без скандала. Я со своей стороны противодействовать не буду.
И Володя стал снова возчиком...
В первые дни, как и в прежнее время, при каждом его появлении все моментально настраивались на веселый, игривый лад. И то и дело сокрушались:
— Да как же это Маруси-то нет?