— Кстати, Михаил Дорофеевич, такой вопрос, — неожиданно пришедшая в голову мысль показалась мне требующей прояснения прямо сейчас, — а что теперь с делом Смирнова будет? С издательством? С телеграфным агентством? С «Московским вестником» и «Русским словом»? Кто Ивану Фёдоровичу наследует?
— Известных ему или нам родственников у Смирнова нет, одинок он, — ответил Мякиш. — Ежели Иван Фёдорович, не дай Бог, конечно, преставится, а завещания не оставит, имущество будет по суду объявлено выморочным, да всё в казну и перейдёт. Доктор Шиманский уверяет, что есть возможность печального исхода избежать, но если рассудок к Смирнову не вернётся, чего доктор также не исключает, опять-таки суд опеку над ним установит. А раз нет наследников, то и опека будет также казённой. Вот только в случае кончины Ивана Фёдоровича всё равно придётся либо по завещанию поступить, либо полгода ждать объявления наследников, а при установлении казённой опеки она будет отменена, если вдруг те самые наследники объявятся, и возложена на них.
Хм, вот даже как… Что-то кажется мне, я даже знаю, кто именно от казны те самые наследство или опеку примет… Получается, казна в лице Палаты тайных дел тут в прямой заинтересованности пребывает. Озвучивать эти свои соображения я, понятное дело, воздержался.
— Однако же с глушителями этими странность имеется, — Мякиш вернулся к тому, ради чего я тут оказался.
— Какая же? — сейчас для меня это и вправду смотрелось интереснее наследственных дел.
— Я понимаю, зачем Смирнову такой глушитель нужен был в кабинете, — принялся тайный исправник пояснять. — Так он скорее не от нас свои секреты закрывал, а от посторонних недоброжелателей. Но вот зачем, скажите на милость, второй глушитель Смирнов поместил в помещении для прислуги⁈ Там-то он что прятал?
И верно, выглядело это как-то странно. Впрочем, придумать разные объяснения таковой странности казалось мне не особо сложным, но и эту задачу я захотел себе упростить.
— А в чьей именно комнате тот второй глушитель нашли? — вопрос представлялся мне само собой разумеющимся.
— То-то и оно, что не в комнате, — Мякиш, похоже, и сам был тому удивлён. — В коридоре, под половой доской.
— И был это тот, что побольше и помощнее, — предсказал я.
— Именно так, — подтвердил Мякиш.
Ну да, вполне ожидаемо. Сам ли Смирнов спрятал там глушитель или нет, но решение умное — мощный артефакт прикрывал от поисков сразу несколько комнат. Интересно жил уважаемый Иван Фёдорович, очень интересно… Или всё-таки не он? А кто тогда? Кто-то из слуг? Хм-хм-хм…
— Вы, Алексей Филиппович, не замечали случаем, никому из слуг Иван Фёдорович особого доверия не выказывал? — спросил тайный исправник.
— Не замечал, — ответив, я ещё раз вспомнил свои визиты к Смирнову. Вроде и правда не замечал, но кое-что посчитал необходимым уточнить: — Я его слуг только троих и видел, привратника, дворецкого да секретаря. Но привратник и секретарь из ваших, про дворецкого вы тоже говорили, что он на вас работает.
— Не посчитайте, Алексей Филиппович, за труд и Красавину о том же спросить, — сказал Мякиш. — Прислугу мы допросим, но взгляд со стороны тут едва ли не важнее был бы.
— Конечно, Михаил Дорофеевич, — согласился я.
На том мы и закончили. Дома я принялся обдумывать всё, что узнал за день, но особыми успехами в тех размышлениях похвастаться к концу дня так и не смог. Какая-то ерунда у меня получалась…
Можно, конечно, было бы предположить, что ерунда выходила не у меня, а у Смирнова. Вот зачем, в самом деле, ему понадобилось обезопасить от поисковых артефактов не только кабинет, но и комнаты прислуги? Но я давно уже успел привыкнуть — если я чего-то не понимаю, это вовсе не значит, что тот, о ком я думаю, дурак. Это значит лишь то, что знаний у меня не хватает. Вероятность того, что в коридоре глушитель самостоятельно разместил кто-то из прислуги, я отбросил сразу — не тех денег стоят такие изделия, чтобы хозяин не обратил внимание, что платил за два, а получил один. Так что именно сам Смирнов и позаботился, чтобы при обыске в доме поисковые артефакты в комнатах некоторых слуг оказались бесполезны. Мякиш прав — кто-то среди прислуги пользовался особым доверием Ивана Фёдоровича, настолько особым, что хозяин даже от тайных его прикрывал. А раз так, выходило, что и сделать для своего хозяина этот неведомый кто-то должен был что-то очень и очень важное, такое, что доверять посторонним, повторюсь, даже тайным, Смирнов не хотел. Эх, слишком много в моих размышлениях этих «кого-то» и этого «чего-то», не дело это, совсем не дело. Ладно, понадеемся, что тайным тут повезёт больше. Вот только соизволят ли они поделиться своими находками со мной? Что ж, вот и посмотрим. А к Красавиной ещё раз сходить надо, может, и правда, её взглядом я смогу увидеть нечто большее…