Ну наконец то дождался, сразу после обеда ко мне заявился граф. Вот именно, заявился, горя таким негодованием и яростью что я порадовался своей предусмотрительности удалить на время разговора свою жену. Оторвет ведь голову, притом всем троим заявившимся ко мне.
— Ну знаете ли сударь! Ваши выходки переходят все границы. Вы хоть понимаете на кого посмели замахнуться? И последствия ваших детских амбиций.
Вместо положенных приветствий, громко высказался граф, сверля меня горящим злобой взглядом.
— Помилуйте меня от своего гнева, дорогой граф. Что такого случилось что вы готовы меня растерзать в моем же доме?
Отвечаю я как можно удивленней при этом смотря на Де Эшлона, самым невинным взглядом в котором читается откровенная растерянность. Не зря похоже я перед зеркалом вчера почти час репетировал, мой визитер немного осекся, видя мое недоумение.
— То есть вы хотите сказать, молодой человек, что морить меня голодом за нежелание платить взнос ночным работникам это не ваша идея? И ко мне вчера не заявлялось ваше эльфо подобное существо с этим предложением. А сегодня, я не был опозорен всеми этими простолюдинами торгашами, украдкой прячущими свой смех от моего взгляда.
Я показываю Бортолосу отодвинуть стул для графа.
— Присаживайтесь дорогой граф. Как говорят в ногах правды нет.
И не дожидаясь реакции моего оппонента, взмахом руки вызываю к нам дежурившую за внутренней дверь Синриэль в ее откровенном наряде. Вот же, я был полностью прав в своих задумках. Это не женщина, это секретное оружие способное парализовать волю у мужчин. Двигаясь с грацией кошки, смотря скромным и немного наивным взглядом из-под распущенных прядей огненно рыжих волос эта дама заставила полностью переключиться троих мужчин пришедших ко мне за руганью на нее.
Поставив разнос с заваренным чаем на стол, эльфийка принялась разливать нам с графом напиток по фарфоровым чашкам, прогибая спинку до определенной грани откровения, известного только вот таким сводящим с ума “демоницам”. Я же, по заготовленной заранее схеме, приступаю к следующей части плана нашего общения с графом. Отхлебнув чай из чашки, я меняю свою мимику на раздраженно недовольную, одновременно ставя чашку на стол и громко хлопая ладонью по столешнице.
— Я что должен по вашей воли обжигаться!? Или изображая из себя плебея остужать чай в своей пиале дутьем на него!?
Рявкнул я, сверля грозным взглядом светлую которая от моего вопля буквально затряслась, теряя свою сексуальность и превращаясь в бедное, беззащитное, беспомощное существо. Этакую травинку под напором беспощадного урагана.
— Ну что вы Князь. Не такой и горячий чай смею вас заметить.
Вступается за Синриэль граф, продолжая не отрывать от эльфийки своего взгляда, наполненного таким бурным плотским желанием.
— Да знаете дорогой граф, от этой женщины одни неприятности. Вечно напутает чего ни будь. А избавиться я от нее не могу. Она персональный подарок от Великого Дома Серого Паука. Вот так и мучаюсь ни сам не гам, и другим не дам. Ну давайте вернемся к вашему вопросу. Что вы там говорили по поводу оскорбления вас местным быдлом?
А граф похоже с трудом возвращается к начальной теме своего визита. Благо Синриэль по моему легкому взмаху руки, удалилась прочь, за дверь. Ему пришлось даже, выдержав паузу, сделать несколько глотков чая прежде он на самом деле мыслями вернулся к своему возмущению. Вот только теперь оно не горело так ярко, до необдуманности и махания мечем с плеча.
— Я уже в курсе перестановок во власти местного криминалитета. И ваше вчерашнее требование не собираюсь выполнять. Мало того, если вы попробуете надавить на меня, то просто разнесу вашу шайку. Вот вам мой ответ, молодой человек.
Выдал мне граф. Ну что же, продолжим партию-думаю я про себя
— Ну что вы дорогой граф какие требования. Так, предложение и не более, от которого вы вправе отказать и даже не забивать голову последствиями. Где вы, именитый граф и где я, мелкий смотрящий за районом.
Отвечаю я полным покорности и смирения голоском. Главное, чтобы мои домашние, строго проинструктированные не сорвались. Одно это, грубо произнесенное-молодой человек, думаю бесит их до желания убить на месте визитеров. Если бы не мой строжайший запрет…
— Кстати, если вы думаете, что инициатива этого предложения исходит именно от меня, то глубоко заблуждаетесь. Все как всегда идет оттуда.
Я указал взглядом на потолок комнаты.
— А уж вот такие как я, становятся козлами отпущения в нашем случае. Виновниками негодований мира сего.
Граф, отхлебнув из чашки, сосредоточенно посмотрел на меня, а потом, явно отдернув свой взгляд на дверь куда упорхнула Синриэль, проговорил.