— Черный Медведь живет среди людей на земле в низу. В самом ихнем вонючем городе, наполненном человеками как муравьями. Он водит свою дружбу с этими людишками. Я так понимаю теперь они для Черного Медведя родное племя, а не орки племени Горного Орла. Там горит очаг его пано. И он боится за него призывая темных духов против орочьего народа.
Сколотый Панцирь направил на меня свою руку призывая к ответу. Было видно, что он едва сдерживает свой горячий норов против осмелившегося нарушать его планы.
Я, встав, вновь обвожу взглядом присутствующих, задерживая его на особо значимых фигурах. Затем я уставился в рожу вождя Черепах и заговорил негромко.
— Сколотый Панцирь верно сказал про огонь в очаге моего пано. Он горит в городе людей, но вот душа шамана свободно может бродить только среди гор. Я не буду вас отговаривать от набега суля на ваши головы проклятия духов. Я расскажу вам что вас ждет если вы не послушаете меня.
О как, а все и в самом деле буквально повытягивали ко мне свои разрисованные головы стараясь услышать то, что негромко скажет Темный шаман.
— Спустившись с гор в низ, на земли Магебурга вы внезапно нападете на людей рухнув как снег на голову. Практически не встречая сопротивления воины объединенного набега будут грабить и убивать людишек наводя на них ужас и жуть. Их женщины что не пригодились в полон устанут оплакивать убитых, они будут выть и стенать над трупами своей родни.
Сам не осознавая своего порыва я, обойдя очаг, приблизился вплотную к уже внимающим мне оркам, усиливая свой голос до крика и вслед за этим говоря едва слышно, шепотом, едва шевеля губами.
— Лишь приблизившись к самому городу с его людишками орки встретят сопротивление и людей в латах на высоких лошадях. Но им нет нужды в безумной битве им есть забота увести все добытое в набеге в горы, подальше от пустившихся в погоню воинов города.
Я замолчал, смотря на горящие алчным огнем глаза совета племен орков. Если сейчас крикнуть вперед в атаку, то эти воины ринутся на любой самоубийственный штурм свято веря в свою победу. И я продолжил свое предсказание.
— Эта зима будет самой сытной и веселой за все столетия существования орочьего народа. Молодые рабыни будут ползать у ног воинов ублажая тех в их безумных плотских желаниях. Еды будет через край во всех пано племен, куски недоеденного хлеба будут бросаться собакам уже не дерущимся за лакомый кусок. А весной все племена наполнятся приехавшими купцами, они будут яростно торговаться, сбивая цену на рабов и рабынь.
Я снова утих, смотря на еле сдерживающих себя орков. Вот только, по-моему, Сколотый Панцирь и Мудрый Орел начали сбавлять свое возбуждение от моего рассказа явно ожидая его продолжения.
— Расплата за столь вольготную жизнь настанет к осени. Как правильно сказал вождь Черепах, я живу среди людей в низу и не раз общался лично с их вождем. Поэтому прекрасно знаю, что говорю. Нет в самих горах войско людей ничего не сможет сделать против воинов орков. Но и зачем? Первым будет издан указ о запрете под страхом смерти торговли с любым из племен орков. Не важно участвовало ли оно в набеге. Вам не продадут и горсти хлеба за мешок золота. Второе. Будет расторгнут договор о совместном использовании торгового тракта. Это значит у вас не будет выхода и к торговле с герцогством. Третье. Со стороны моря встанет флот Магебурга полностью блокируя любой доступ в горы купцов из Посиранского ханства и империи. И наконец окончательное полено в погребальный огонь всех племен. Вистас, вождь людей из Магебурга вступит в переговоры с церковниками. В которых признает справедливыми их притязания на орочьи горы, мало того, он даст монет на освоение этих земель застолбив и для своего города участки территории. По итогу вашего всего одного удачного набега в этот год уже через десять в ответ народ орков перестанет существовать. Или есть те, кто сомневается в устремлении инквизиции?
Сев на свое место, я закончил свою речь.
— Золото и рабыни сейчас в обмен на своих женщин и детей уже на следующий год. Так за кого у меня болит душа? Я все сказал.
Конец второй книги
Больше книг на сайте - Knigoed.net