Дроу, видя мой не прервавшийся немой вопрос, поклонился, сделав паузу в своем докладе, показывая тем самым окончание первой части.
-Так же, мне доложено о выделении судом квартала, сегодняшних ночных событий в отдельное уголовное дело. По которому решение будет принято в самые кротчайшие сроки. Господин Гольстен, буквально в голос кричал сегодня с самого утра судье квартала о окончательном выдворении этих… бородачей. Мешающих законопослушным гражданам квартала, спокойно жить и работать. По сему осмелюсь предположить сегодня будет предварительное заседание суда, а уже завтра, окончательное с вынесением приговора. У меня все мой Оябуми.
Закончил говорить Лакилос, а я, бросил свой взгляд на Богдаза. Который похоже все больше осознавал бездонность выкопанной гномами ямы. И оттого буквально прилипнув ко стулу, напоминал растаявшее мороженое, безвольно впадая в прострацию. Ну еще бы, куда ни кинь всюду клин. Гномы со всех сторон лишаются всего и если кто думает, что пострадают только провинившиеся, то он наивный чукотский юноша. Наоборот, ослабший анклав будут грызть со всех сторон. Это не только криминал, которому абсолютно наплевать, кто прав, кто виноват, главное, можно на законных по воровским понятиям основаниях, творить относительно гномов беспредел. Грабь, насилу, убивай и никакого осуждения со стороны как своего, так и гражданского общества. Все торговцы пригорода и не только, мгновенно так же попытаются откусить свою часть монетного пирога. Там еще много чего из неприятностей набегает, превращая существование гномской общины в крах. Нет, конечно, через несколько лет, гномы вновь крепко устроятся в пригороде Магебурга, думается сам Маршал этому поспособствует. Но это будет где-то там, в будущем, сейчас же, ничего кроме горя им не светит.
-Так я же сказал, вот. Совсем нам яма глубоко, вот. Нет оттуда хода наверх, вот.
Негромко высказался поникший глава общины гномов. Его прервал осторожный стук в дверь кабинета. Смотри ка, а я вновь безошибочно определяю кто за дверью по манеры стучаться. Это Висильник, вызванный мной, срочно.
-Пусть войдет.
Отдаю я команду Маралос с ревностью полоумного маньяка, смотрящей на дверь. У нее буквально на роже написано-зарубить что бы не беспокоили. Она даже ладони, демонстративно опустила на рукояти мечей. Почему я бесцеремонно говорю, вместо лица, рожа, ну так по-другому не получится после ее ранения. Уж ни как, при всем моем уважении к данной дроу.
Вошедший Висильник, сделав пару шагов, замер у невидимой черты, определяемой “Девочкой” персонально для каждого. Далее не следует приближаться без моего персонального разрешения. Дроу старается выглядеть представительно с достоинством, но от меня естественно не укрылось его бешенное волнение, старательно спрятанное под маской невозмутимости. Ну еще бы, его срочно вызвал сам Оябуми Дома на личную встречу. Это его, не синтаки Дома, а просто Тари-кла при этом Доме.
Решаю не тянуть котика за причиндалы. Поэтому задаю интересующий меня вопрос.
-Вы в курсе, где и когда состоится малый сходняк по поводу событий сегодняшней ночи?
-Да Тони-Грони.
В ответ прозвучало негромко от Висильника.
-Срочно уведомите авторитетов о моем обязательном участии. И проинформируйте меня при любом ответе с их стороны. Сразу же.
Добавляю я, уже начав в уме рисовать для себя возможные схемы решения, вываленной на меня проблемы гномов. Пусть и призрачные с огромными-но.
-Слушаюсь Тони-Грони.
Вновь негромко ответил дроу и повинуясь моему жесту рукой с поклоном отправился на выход исполнять порученное. Я для себя отметил загоревшиеся глаза дроу. Что же, это добрый знак рвения от Тари-кла при Доме.
Муниципалитет квартала встречал меня привычной казенщиной и серостью гос. учреждения. В его недрах везде расположились суетливые очереди в кабинеты с золочеными табличками должностей чиновников. Просители с вожделением поглядывали на заветные двери при этом старательно следя за своими конкурентами по ожиданию. Подозревая каждого, кто позади в неуемном желании опередить его. Подло проскочив под надуманным предолгом без очереди. Мимо просителей, периодически из кабинета в кабинет, неспешно с гордо поднятыми головами, прохаживались сами властители этих кабинетов с золочеными табличками. В их взглядах проскальзывало показное пренебрежение к этим низшим существам, отрывающим их самих, от наиважнейших государственных дел.