-А что на все это скажет пожелавший участвовать в малом сходняке Темный Князь?
Наконец дождался я вопроса от председательствующего на сходняке Гунявого. Показывая положенное уважение, я поднялся со своего места за одно пользуясь заминкой что бы собраться. Подражая Гунявому, окидываю всех пристальным взглядом и выдерживаю театральную паузу.
-Ну так все все правильно сказали. Кровь за кровь, как и положено по понятиям ночного общества. Вот только мне лично, хочется большего чем просто лужи крови. У бородачей монет припасено что грязи по весне у реки. Если их сходу под ножи пустить, то богатства их уплывут сквозь пальцы. По первой стражу за себя подтянут за эти монеты ну как что переиначится, то и наемников с внешнего порта. Вот с ними они-то и будут перевозить свои вещички прочь из пригорода Магебурга. А много братва навоюет против матерых наймитов? В общем, пока суть да дело в лучшем случае замочите с пяток семей не сильно то и наварившись. Только стражу вызверите на себя.
Вновь обвожу притихших бандитов пристальным взглядом, задерживая на каждом. И ведь самое непонятное для меня это то, что матерые урки под моим взором отводят глаза прочь. Даже Гунявый и тот не выдержал. А всего то, постоянные тренировки перед зеркалом.
-Так-то все верно базаришь Князь. Но если ты своих подпишешь на разбор, то явно расклад другой будет. Вон хотя бы бабу свою отрядишь железом помахать и все на мази срастется. Гномам ее за глаза хватит, потонут в своей крови. Ну а мы, поддержим всем кагалом.
Ну что же как сказал один известный литературный персонаж-лед тронулся господа присяжные заседатели. Это я к тому, что пошел какой никакой диалог.
-Я из своих никого не выделю на этот разбор. Просто подожду, когда вы от неуемного желания крови хапнуть ей захлебнетесь. После буду суетиться как мне с гномов поиметь не один мешок серебра. Ну а если они заерепенятся буду вас с ними стравливать к своей выгоде.
От такого безапелляционного заявления с моей стороны, бандюки аж замерли на целую минуту, таращась в мою сторону. Впрочем, мне их плохо видно, Роллос перегораживает обзор своей габаритной фигурой. Но вот они отмерли и начали раздаваться вопли.
-Князь, это как понимать?
-Да ты на чьей стороне, в натуре?
— Это же не по понятиям.
Кричали в мою сторону авторитеты, а я с каменным выражением лица наблюдал за ними. Отмечая про себя, что ни один из них не попытался приблизиться к моей персоне. Хотя, сказать по правде, мне страшно, сердчишко бьется как у загнанного зайца. Попробуйте потягаться взглядами с матерыми уголовниками, то-то же. А ощущение накатывающего приступа и вовсе заставляет едва сдерживаться, повторяя как мантру-только не сейчас, только не сейчас. О, вроде затихают со своими воплями.
-Ну так я от себя никого не гоню. Кто со мной в этом деле тот и хапнет полной рожей от гномского пирога.
В миг наступила гробовая тишина. А все присутствующие авторитеты уставились на меня выжидательно.
-Спокойно братва без кипиша. Ты вот что Темный поясни по-простому что к чему и почем.
Ну я и пояснил, расписывая вкусняшки от гномов начиная от бесплатного на год борделя с дармовым пойлом и заканчивая каждому из присутствующих монетами на карман. Да не в серебряном эквиваленте. По итогу все кроме Дырокола пришли к выводу что со мной откусывать от гномьего пирога выгодней чем заливать кровью мостовые. Ну а простым босякам с улицы авторитеты сами найдут что сказать за решение малого сходняка.
Глава 22
Глава 22
Едва дверца кареты закрылась за моей спиной, звонко щелкнув язычком замка на пружине как приступ, безумной волной накрыл меня с головой, скрутив мое тельце едва не в тонюсенькое сверло, только и заставив меня, что не произвольно ойкнуть, и почувствовать всю рухнувшую тяжесть мира на своих плечах разом. Последнее что мне запомнилось пред провалом в темноту, это расширенные глаза Роллос. Надо же, и акулы умеют удивляться.
В себя я пришел, уже лежа в своей кровати, даже не помня, как карета прибыла в усадьбу. Из всего этого забытья невольно в глубине души проскальзывает смутное воспоминание о крепких руках моей жены. Мне думается это именно она и принесла меня в спальню, за одно, с лютой злостью глянув в сторону ожидающего Богдаза.
Поудобней устроившись на подложенной под голову подушке, смотрю на гнома, по моему требованию, допущенного к моей хворой персоне. Тот от волнения не может оставаться на одном месте, отчего едва не подпрыгивает на носках в ожидании моей озвучки, решений по вопросу общины бородачей.