***
Так я звоню по этому номеру довольно давно. - Может, попробовать в прощеное воскресенье? - спрашивает мама, наливая мне чай. Они, вместе с отцом, соседями, проводят тихие вечера выходных за просмотром телевизора, игрой в карты, беседами. Они такие живые, яркие. Я же, уткнувшись головой в сложенные на столе руки, чувствую, как мои огненно-рыжие пряди становятся серыми. Кажется, они выцветают. Для меня не играет музыка. Не цветут цветы. - И сколько этих «прощеных воскресений» должно быть? - бормочу я, отодвигая стакан. Соседи замолкают, с грустью глядя на меня. Мои руки и ноги скрывает огромный отцовский халат. - Сколько мне еще звонить на Рождество? На день ЕГО рождения? На Пасху? День Конституции? День, когда в Одессе цветут каштаны? Когда?! Бью кулаком по столу. Отец, отвлекая соседей, заводит с ними новый разговор. Сползаю со стула, плетусь в их спальню, беру старый телефон, циферблат которого нужно крутить. Достаю этот листок, набираю номер. Слышу, как родители провожают гостей. Хватаю телефон, наматываю на руку длинный провод, нервно меряя комнату шагами. «Набранный вами номер не существует». Сбрасываю и набираю еще раз. «Набранный вами номер...». Еще раз. Уже злюсь. Пальцы врезаются в отверстия для цифр. Резко кручу диск телефона, набирая нужные цифры. «Набранный вами...» Клянусь, что последний раз. Клянусь себе, что еще раз, и если я не услышу его голос, то никогда больше не трону этот листик. Клянусь, что по приезде в Москву, брошу все попытки пытаться начать жить. Начну существовать, как и все. Родители стоят у входа, мать нервно сжимает полотенце в руках. В телефоне нет никаких звуков. В отчаянии бросаю его на кровать. - А я понимала, - бормочу, убирая волосы назад. - Бабушкина сказка. Это даже полезно, знаете. Верить в сказки, легенды, зная, что в жизни только несправедливость, смерть, разочарование. - Таня, успокойся, Та... - Хватит! - разбиваю вазу, мечусь по комнате, как зверек в клетке. - С какого вообще перепуга люди сами не могут выбрать, когда им умирать?! Почему нельзя, чтобы у каждого в паспорте стояла бы дата смерти? Я бы хоть знала, когда мой новый друг, подруга, знакомый, любимый... сдохнет. Швыряю вторую вазу в стену. - Алло? Замираю, строго смотря на отца. - Я слушаю. Отец молчит. Голос мужской, но явно не его. Какой-то искаженный, словно прошел плохую обработку. Немного бас. Но... - Да-да, я слушаю-ю. Звук исходит из трубки. Та, повиснув на краю кровати, мотается из стороны в сторону. Подползаю к ней, прислушиваясь к знакомым ноткам. Словно голос у меня в голове. - Кто так пыхтит? - легкий смех. Я сошла с ума? - Алло, - уже говорю я. Родители охают. Значит, они тоже слышат. - Простите, я, наверное, не так набрала. Простите. - Да ничего, гном, я все понимаю. Около пяти секунд я молчу. Молчу, пока до меня не доходит, что это он. - Привет, - говорит Лешка. - Привет, - отвечаю я, заливаясь слезами. Он слушает, смеясь: - Наша Таня громко плачет. У меня в голове снова шум воды. Речка. Но не та, которая на фото. Мне шесть, ему десять. Он смеется, читая стишок Барто. В воде действительно оказался мяч. Мелкая я и взрослый он. Так мы познакомились. До этого он был главным обидчиком меня, невинной первоклассницы. - У тебя, как и тогда, пятна по всему лицу? - Это веснушки! - злюсь я. Так просто. Словно шести лет не прошло. Словно пару месяцев назад мы с ним виделись. И вот мы снова смеемся. Смеемся, как и тогда, когда я провожала его с семьей за границу. В последний раз. В последний путь. - Не вспоминай, хорошо? - шепчет он. Родители подсаживаются рядом, слушают. - Ты читаешь мысли? - Неплохо их слышу. Не вспоминай, ладно? Мне сейчас уже не больно, - грустный смешок. Я никогда не верила в Бога и «тот свет». Мне казалось, что человек после смерти просто перестает существовать. Я не верила в переселение душ и прочее. Лешка всегда твердил, что Бог - это маленькое светлое внутри каждого из нас. И сегодня я говорю с ним. Звонок мертвецу. И вот он говорит, что ему не больно. Как много тех несчастных, кто не знает этот номер. И главное, бабушка взяла клятву не говорить его никому. А что, если бы в каждое «прощеное воскресенье» люди звонили всем тем, кого... Кого забрали небеса? Звонили, понимая, что это единственный в их жизни звонок на тот свет. Кого бы они позвали к телефону? О чем бы говорили? Я вспоминаю наш первый поцелуй. Лето, жарко, мы на чердаке, при свете фонарика, впервые целуемся. Его руки, мои... На шее, спине, талии. Губы горячие, мягкие. Вновь и вновь. Так приятно, что не оторваться. Просто вот так нежиться. Но нет, хочется большего, хочется ближе. - Я помню это, - искренне улыбается, чувствую. - Мне сейчас так хорошо тут. - Хорошо? - взрываюсь я. - Хорошо?! А мне тут не очень, знаешь. Аж зубы сводит, как не очень. Я существую. Каждый день: учеба, общага, учеба, спать. И по кругу. Как день сурка. У меня только одно в голове: сдохнуть. А я сделаю это, ведь тебе там хорошо. Наверное, никакой суеты и заботы. Как там? Тепло? Холодно? Не больно каждый раз погружаться в воспоминания и утопать в страхе? А я каждый день так, Леш, каждый день! И самое страшное, я даже не знаю, что мне с этим делать. Подползаю к стене, тяну телефон. Меня колотит, задыхаюсь, глотая воздух, слезы. - Да, у нас иначе, чем пишут в книжках. Играем в шахматы, пьем чай с малиной, земляникой, вишней. Правда, вкус я не чувствую. У нас тут нет эмоций, только успокоение. Боль уходит. Ты просто счастлив, что не ощущаешь ничего, - голос становится грубым. - Ты жизнь не жила, чтобы из своей беготни окунуться в пустоту. Я в тот день страдал от боли. Не знаешь, каково это, звать смерть? - Мне все равно, - шепчу, чувствуя, как ладони вспотели и все внутри меня дрожит. - А ты... Давай, приходи ко мне. Он срывается на крик: - Приходи, попьем чай без вкуса. Попробуй-ка, выпей воздух. Ничего? Вот и я тут так же. Мне нравится здесь. А ты... А ты свихнешься. А назад пути нет. - Зато там будешь ты! - А толк с меня? Посмотри, глупая. Иди, иди к зеркалу, - послушно подползаю к небольшому зеркалу на шкафу. - Посмотри, что с тобой стало. Руки в порезах, куришь, пьешь, кроешь всех матом и засыпаешь в обнимку с одеялом, в слезах. Ты людей-то искать пыталась? - А ты? Кто обещал мне поздравить с поступлением в МГУ? - Поздравляю.