Надо было возвращаться на корабль. Выпив в одном из баров кока-кола, мы направились в порт. К причалу подошел бот. Прошло 10–15 минут, и мы вступили на борт «Успенского».
Часов в 5 вечера «Успенский» снялся с якоря и покинул гибралтарский рейд.
10 октября. «Глеб Успенский» полным ходом идет на восток. Средиземное море встретило нас ласково: тихо, тепло, ярко светит солнце. Команда начинает готовиться к приходу в Керчь: матросы заняты покраской облупившейся надстройки, фальшборта и т. д.
Три месяца назад западную часть Средиземного моря мы прошли при отвратительной видимости. Сейчас видимость идеальная, и нам кажется, что горы Алжира почти рядом с кораблем. Значит, мы еще раз расстались с Африкой.
13 октября. Большую часть Средиземного моря пересекли при отличной погоде. Позади остались берега Алжира и Туниса, гористый мыс Бон — последняя африканская земля, которую мы видели в этом рейсе.
14 октября. Погода явно испортилась. Ветер дует навстречу судну. Поздно вечером по трансляции объявили, что приближается китобойная флотилия «Слава». Десятки людей бросились наверх. На горизонте раскинулось море огней. Казалось, что впереди находится какой-то город. Флотилия шла в кильватерном строю. Впереди китобаза, а за ней 15 китобойцев.
На «Успенском» заработал семафор, просигналивший китобойцам слова привета. Со «Славы» поздравили с успешным завершением рейса.
Нам стало тепло от этой встречи. На нас пахнуло дыханием Родины, по которой мы так истосковались и встреча с которой теперь была не за горами.
15 октября. За ночь «Успенский» прошел пролив Элафонисос и сейчас находился уже в Эгейском море. Шторм разыгрался не на шутку. Навстречу «Успенскому» катились свирепые, крутые волны; они разбивались о форштевень корабля и обрушивались на палубу.
16 октября. Ветер выл, не ослабевая, всю ночь. К утру он как будто еще усилился. Но качать корабль стало меньше. Мы находились в северо-восточном углу Эгейского моря, и зыби здесь не было где разгуляться.
17 октября. Проснулись мы в 7 часов утра. За иллюминаторами тянулись зеленые берега Босфора. Часов в 8 утра мы стали свидетелями любопытной сцены: как только взошло солнце, небольшой турецкий пароход застопорил машину, на верхний мостик вышел капитан— пожилой смуглый турок. Он расстелил циновку, опустился на колени и начал молиться аллаху.
«Успенский» на этот раз шел по Босфору без лоцмана. Вскоре впереди открылся широкий простор, и мы вышли в Черное море.
18 октября. Наступил предпоследний, девяносто девятый день нашего плавания. Море было спокойным, и «Успенский» полным ходом приближался к Керчи.
Часов в 10 вечера впереди замигал огонь маяка. Это был первый огонь, посылавший привет от родной земли. Ночью «Успенский» вошел в Керченский пролив и, дойдя до поворотного буя, отдал якорь и стал на рейде.
19 октября. Естественно, что последнюю ночь на корабле мы спали плохо. Ведь нас отделяло от Керчи всего несколько километров. Забрезжил рассвет, и мы увидели знакомую бухту, невысокий купол Митридата с памятником Павшим героям на вершине и раскинувшийся на склонах Митридата небольшой город.
«Успенский» медленно двинулся по фарватеру. Вся команда высыпала на палубу. Люди взобрались на мостик, приросли к фальшборту. Вот уже пройден брекватер, и «Успенский» вошел в порт. На причале толпа встречающих. Мы стараемся рассмотреть знакомые лица, но это удается не сразу. Отданы швартовы. Опущен трап, и на палубу «Успенского» хлынул людской поток. Этот поток захлестнул нас. Мы попадаем в объятия родных, близких, товарищей по работе. Прошло не меньше часа, прежде чем мы ступили на землю Керченского порта. Наше плавание закончилось.
ЭПИЛОГ
Прошло несколько лет с того дня, как мы вернулись из рейса. Срок небольшой, но наш рейс — это уже давняя история. Теперь в тропических водах Атлантики можно встретить десятки советских рыболовных кораблей. Многие из них пересекают экватор и ловят рыбу невдалеке от берегов Юго-западной Африки. Открыт новый промысловый район и к северу от Дакара, вблизи устья реки Сенегал. Изменился и качественный состав уловов: теперь наряду с сардиной вылавливают много ставриды, скумбрии, спаровых рыб.
В нашем институте создана лаборатория океана. В ее распоряжении научно-исследовательский корабль «Профессор Воробьев», названный в память об одном из талантливых исследователей моря, безвременно умершем в конце сороковых годов. На этом корабле проведено уже несколько экспедиций в тропические воды Атлантики и Индийского океана. Фронт научных работ в океанах все время расширяется. Со стапелей начинают сходить новые исследовательские суда.
…В окна лаборатории заглядывают ласковые лучи солнца. Я то и дело отрываюсь от работы и смотрю на море. Но я вижу не его. Перед глазами с предельной отчетливостью возникают другие картины. Передо мной лежит океан. Он то лазурный, то перламутровый. По его застывшей поверхности бегут тени высоких кудрявых облаков. Солнце скрывается за горизонтом, и на небе вспыхивают волшебные краски. Шумят играющие на поверхности косяки рыбы. Над самой водой планируют летучки. Высоко в воздух выпрыгивают дельфины.
Я вспоминаю слова, которые встретились мне недавно в одной из книг: «океан зовет». Да, океан зовет! И я вернусь к нему снова, потому что нельзя долго жить в разлуке с тем, чему принадлежит сердце.
INFO
639.2/Ш95
Шульман Георгий
На траверзе — Дакар. М., «Мысль», 1964
144 стр. с илл. (Путешествия и приключения)
Георгий Евгеньевич Шульман
НА ТРАВЕРЗЕ — ДАКАР
Редактор И. Л. Перваков
Младший редактор М. П. Черных
Художественный редактор С. М. Полесицкая
Технический редактор Р. С. Васькина
Корректор М. Г. Малышева
Т-14863. Сдано в производство 3/Х 1963 г. Подписано в печать 29/XI 1963 г. Формат 84х108 1/32. Печатных листов 4,5. Условных листов 7,38. Издательских листов 7,55. Тираж 24 000. Цена 23 коп.
Москва, В-71, Ленинский проспект, 15.
Издательство социально-экономической литературы «Мысль»
Первая Образцовая типография имени А. А. Жданова Главполиграфпрома Государственного комитета Совета Министров СССР по печати
Москва, Ж-54, Валовая, 28. Заказ № 920.
