Штанга становится на 5 килограммов тяжелее. К ней мелкими шажками семенит Трофим. Последние два шажка он делает всегда так, будто ставит ногу на еще неокрепший лед, — вначале правую, а затем левую. Встряхнув своими громадными бицепсами, атлет приготовился. С необычайной легкостью Трофим поднимает 1,5 центнера. Следующая попытка моя. Отлично сознаю, что только в случае подъема этого веса могу рассчитывать на первое место. Штанга покоряется. Добавляю еще два с половиной — и снова успех. 152,5 килограмма — мой лучший результат. Я необычайно рад, это предел моих мечтаний. Меня совершенно не волнует и не расстраивает выдающееся достижение Трофима, в жиме показавшего новый мировой рекорд — 157,5 килограмма. Он лидер состязаний. Но я чувствую, что мой результат в жиме деморализовал Ломакина. Расстроенный, он лежит до самого рывка. Мне пришлось совершенно случайно услышать разговор Ломакина с его тренером Божко, приехавшим на игры в качестве туриста. "Не могу понять, ну, как он выжал такой большой вес! Все, я проиграл". Божко успокаивает: "Конечно, трудно, но еще не все потеряно. Он может сорваться". Что ж, опять мы друзья-соперники. Ничего не поделаешь, спорт есть спорт.
После жима тотчас выхожу прогуляться около зала. В раздевалке остается жена: там вода, белковые концентраты, которыми я должен подкрепляться на соревнованиях. Боюсь, чтобы не повторился мюнхенский случай.
Тогда в замечательной форме находился Трофим, и он наверняка мог выиграть у Томми Коно. Утром вместе пошли в столовую. Завтрак был уже подан на стол. Трофиму можно поесть не более 200–300 граммов — вес на пределе. Он съел только один бифштекс. Все атлеты и тренеры уехали с утра на состязания. Мы остались вдвоем. Трофиму выступать вечером, мне завтра.
— Знаешь, — говорит Ломакин, — у меня болит голова и немного поташнивает.
Советую пойти отдохнуть. Через час самочувствие ухудшается. Возникли резкие боли в животе, началась рвота, поднялась температура. Явные признаки отравления. Думаю, может быть пройдет? Нет, Трофиму становится все хуже и хуже. До состязаний среднего веса остается всего 4 часа. Ясно, что в таком состоянии соревноваться невозможно. Звоню в зал руководителю команды, объясняю состояние Трофима, предлагаю немедленно сказать запасному участнику Василию Степанову, чтобы готовился к выступлению. Через некоторое время приехали наш врач и Степанов. До начала соревнований уже немногим больше двух часов, а у Степанова 2,5 килограмма лишнего веса. Он срочно бежит в парную "сгонять" вес и успевает подогнать его к норме буквально на последних минутах взвешивания. Выступил он неплохо, выиграл второе место — вслед за Коно.
А Ломакин к этому времени находился в тяжелейшем состоянии. Температура достигла 40°, мучила жестокая головная боль. Только благодаря энергичным мерам, принятым нашим врачом М. Б. Яновицким, поздно ночью наступило облегчение.
Сомнения не было — это злоумышленное отравление. Работницы столовой нам сказали, что в то утро около нашего стола, перед тем как мы пришли завтракать, вертелся какой-то подозрительный тип.
Осторожность не помешает. Конечно, сами спортсмены ни за что не пойдут на такую подлость, но наши недруги и сейчас могли не побрезговать любым средством для достижения своих целей.
Рывок. С каким нетерпением я ожидал выхода на помост! Я рвался к штанге, чувствуя огромную уверенность в победе, страшно жаждал реванша за поражение в Варшаве. На разминке штанга взлетела вверх, как игрушечная. Мне выходить последнему. Смотрю, подходит к весу 135 килограммов Ломакин, основной мой конкурент. Вид у него не боевой, как будто его кто-то насильно заставляет делать эту ненужную работу. Трофим поднял штангу до головы, а затем дожал руками. Нарушение правил. Судьи не считают. Вторая попытка также неудачная. Но Ломакин пока уверенно идет впереди. Превосходный результат в жиме позволил ему сохранить лидерство, иностранные атлеты значительно отстали.
Прибавляется еще 2,5 килограмма. 137,5 — мой первый подход. Я набрасываюсь на штангу, как пантера. Почти стоя, взметаю тяжесть вверх на прямые руки. Публика ошеломлена подобным подъемом. Зал разражается бурей аплодисментов. Теперь я вышел вперед, а у меня еще два подхода. Вес увеличивается еще на пять килограммов. И снова успех — новый олимпийский рекорд. В следующем подходе выхватываю также с необычайной легкостью 145, но вес оказывается немного впереди. Какая жалость, не удержал! Все равно теперь я близок к победе. Осталось хорошо провести толчок. А сейчас надо отдохнуть, подкрепиться крепким мясным бульоном, белковыми препаратами, глюкозой.