Прежде чем опуститься в кресло, он расстегнул пиджак и, слегка поклонившись, представился:
–– Миллард Крюше. Секретарь и полномочный представитель господина Фрэнка Горохофф, исполнительного директора издательского дома «Горохофф и мать». Можете обзывать меня просто Мил.
–– Называть, – не могла не исправить я. – А моё имя Августа Яковлевна Ведерникова. Но меня вполне устроит «Августа». Мужа, к сожалению, нет дома. Если что-то чрезвычайно срочное, я ему немедленно позвоню.
–– Ничего срочного. Просто господин Горохофф, интересы которого я в данный момент представляю, уполномочил меня сообщить вашему мужу, что свои обязательства перед ним издательский дом «Горохофф и мать» полностью выполнил, и просил передать ему сигнальный экземпляр его научной монографии. Основной тираж поступит в продажу в самые ближайшие дни.
Мне не пришлось разыгрывать удивление:
–– Какую монографию? Я ничего об этом не знаю.
–– Наверное, ваш муж хотел сделать вам сюрприз, – извиняющимся тоном предположил Крюше.
Я не стала объяснять вежливому иностранцу, какие сюрпризы предпочитает делать мой муж, чтобы не травмировать его хрупкую психику. К тому же я нисколько не сомневалась, что бедный Игорёша здесь совершенно ни при чём, а за этой почти фантастической историей маячит всё та же тень вездесущего Бориса Михайловича.
Крюше вытащил из портфеля книгу невыразительной расцветки и с торжественной миной на лице вручил её мне.
–– Так она ещё к тому же и на английском, – разочарованно протянула я, повертев в руках невзрачный серый томик.
Видно, Крюше был так преисполнен гордости за издательский дом, который он представлял, и настолько захвачен порученной ему миссией, что, не заметив моего разочарования, неверно истолковал невольно вырвавшееся у меня замечание.
–– О да! Поэтому с научной работой вашего мужа смогут ознакомиться тысячи специалистов в области биологии, раскиданных по всему миру, – с жаром подтвердил он. – Это большая удача!
–– Вы интересуетесь биологией? – на всякий случай уточнила я.
–– О нет! Я всего лишь интересуюсь своей работой, – смутился Крюше. – А в свободное от работы время я коллекционирую русские пословицы и поговорки.
–– В университете я писала дипломную на эту тему, – очень кстати вспомнила я.
–– Как это замечательно! – встрепенулся восторженный иностранец. – Именно вы-то мне и нужны!
–– А что от меня требуется?
–– Я не совсем понимаю значение некоторых из услышанных мною пословиц. Может быть, вы мне поможете. К примеру, «Баба с возу – и волки сыты». Вам не кажется, что звучит довольно зловеще?
–– Да вы просто объединили две совершенно самостоятельные пословицы: «Баба с возу – кобыле легче» и «Овцы целы и волки сыты».
–– Занятно… А как следует понимать выражение «Кататься как кур во щах»?
–– Вы опять сделали словесный винегрет из двух поговорок: «Кататься как сыр в масле» и «Попасть как кур в ощип».
Крюше был потрясён моей образованностью и широким кругозором. В его обширной коллекции оказалось множество на разный манер исковерканных выражений из народного фольклора, которые я с поразившей его лёгкостью и быстротой сумела расшифровать. Должна заметить, что в расточаемых в мой адрес восторженных эпитетах иностранец был так убедителен, что я почти поверила в свою гениальность, но вовремя спохватилась. Нашему семейству с избытком хватает одного гения – Игорёши. Он – вне конкуренции.
Однако разговор с Милом не на шутку вдохновил меня, и я решила в ближайшие дни засесть, наконец, за свою не начатую докторскую диссертацию.
Как всё-таки порой необходим женщине вовремя, к месту и убедительно сказанный комплимент! Он способен не только настроение, но иногда и линию судьбы на ладони изменить.
В общем, с Крюше мы расстались довольные друг другом: я тоже не поскупилась на похвалы в его адрес. В самом деле, почему не сделать приятное хорошему человеку, особенно если это тебе не доставляет никаких хлопот, кроме удовольствия?
Начавшийся так великолепно день обещал столь же удачно завершиться, но вечер не оправдал моих ожиданий. С работы Игорёша вернулся мрачнее тучи и, не проронив ни слова, проследовал в спальню, создав вокруг себя вихревую воронку.
Я решила не лезть с расспросами, чтобы не оказаться невольным громоотводом. Но моего мужа очень скоро прорвало без моего участия.
Стоило мне заскочить в спальню якобы за маникюрными ножницами, как он тут же разразился бурной тирадой:
–– Можешь выразить мне своё соболезнование: сегодня на учёном совете мой заклятый друг и научный соратник Огуречников всадил мне в спину нож по самую рукоятку. – Сжав кулаки, Игорёша возбуждённо заметался по комнате.