— Я привез вам одного из ваших друзей, которого я нашел на дороге! Он ранен, но перед тем, как потерять сознание, он попросил меня отвезти его к вам, уверяя, что это вопрос жизни и смерти, — сказал молодой человек.
— Прошу вас, сходите за доктором Анбрюном! Он прогуливается в розарии, — сказал Гийом, поднимаясь в карету.
Действительно, на подушках лежал мужчина. Бледный, с закрытыми глазами, он дышал с трудом. На груди расплывалось пятно крови. Виктор Гимар выглядел так, будто умирает.
— Что он здесь делал и что могло произойти? — воскликнул Артур, прибежавший следом за отцом.
— Я не знаю. Александр сказал, что нашел его на дороге.
При звуке знакомого голоса раненый открыл глаза, а рот растянулся в слабой улыбке:
— Надеюсь, я... вовремя? Они еще не добрались сюда, верно?
— Кто «они», друг мой?
— Сент... Сент-Алин... и его лакей...
— Нет. А разве они должны быть здесь?
— Они... уже близко!
— Выходи и позволь мне его осмотреть! — вмешался в разговор Пьер Анбрюн, потянув Артура назад, чтобы самому подняться в карету. — Иди и распорядись, чтобы принесли носилки и приготовили комнату. Его нужно вытащить из этого ящика!
Артур, поймав взгляд своего отца, стрелой помчался на кухню, где слуги помогали Потантену и Клеманс раздавать подаяние. Их окружала галдящая толпа. Мажордом пытался освободиться от нищего, который вцепился в него мертвой хваткой и пытался рассказать о своих недавних несчастьях. Мужчина выглядел весьма живописно, и этот словесный поединок всех забавлял. Артур позвал Валантена и Сильвэна, чтобы они перенесли раненого, а потом отвел в сторону Лизетту, чтобы попросить ее приготовить комнату.
Они вместе выходили из служебных помещений, когда им под ноги с лестницы буквально скатилась маленькая, бедно одетая крестьяночка.
— Аннетт? Что ты здесь делаешь? — удивился подросток.
— О, господин Артур... Туда только поднялся ужасный человек.. Попрошайка... Он был с тем, кто так сильно ругается...
Сердце Артура пропустило один удар.
— Бегите за моим отцом, Лизетта! Скажите, чтобы шел быстрее и взял оружие! Моя сестра наверху вместе с малышом. Она в опасности. Я иду туда! Ах, да! Пусть схватят того человека, который ругается с Потантеном!
Схватив по дороге бронзовый подсвечник за неимением лучшего, Артур взлетел по лестнице и побежал еще быстрее, когда услышал приглушенный крик из спальни сестры. Он бросился туда и увидел ужасное зрелище: высокий и сильный мужчина держал Элизабет за горло. Несмотря на лохмотья, Артур сразу же узнал лакея, которого видел на берегу во Вьервиле. Ноги уже не держали молодую женщину, из ее горла вырывалось лишь слабое хрипение. Любивший петь песенки своему племяннику Адам, которого громила явно застал врасплох, и Белина с окровавленным ртом неподвижно лежали на полу.
У Артура от ярости потемнело в глазах. Бросившись к убийце, он изо всех сил ударил его подсвечником по голове, но не оглушил, а лишь поцарапал ему кожу. В этом человеке-горе было что-то первобытное. Но нападение Артура заставило его отпустить жертву. Бросив Элизабет, которая опустилась на пол с мягкостью тряпичной куклы, монстр повернулся к Артуру. Он растопырил пальцы, его губы исказила дьявольская усмешка.
Артур Тремэн был храбрым юношей, но тут он в ужасе отступил. В чудовище, надвигавшемся на него, не было ничего человеческого. Демон, тупое и злобное создание ада, которым двигало лишь желание убивать. Артур подумал, что, возможно, ему повезет, он сумеет выбраться в коридор, или отец войдет в комнату. Вот только завороженный пристальным взглядом чудовища, он уже не понимал, в какой части комнаты находится, и, споткнувшись о низенькую скамеечку, упал на спину. С победным рычанием убийца бросился на него. Артур почувствовал запах застарелой грязи и пота, под весом нападавшего у него перехватило дыхание. Он едва не потерял сознание, когда его грудь неожиданно освободилась от тяжести, а в ушах раздался настоящий рев. Из поля его зрения исчезло ужасное лицо с выпученными глазами, и Артур увидел Франсуа Ньеля и одного из лакеев, которые пытались оттащить от него огромную тушу.
— Ты цел? — спросил Франсуа, протягивая ему руку и помогая встать на ноги.
— Цел! Но как вам это удалось? У этого парня медвежья сила.
— Именно поэтому я с ним и обошелся, как с медведем, — ответил канадец, указывая пальцем на поверженное чудовище: между его лопаток торчал охотничий нож.
— Благодарю вас, господин Ньель, от всего сердца благодарю! А что с остальными? О боже, Элизабет! Он ее убил.