И какое совпадение: легендарная «Аврора» идет в страну, куда вышел от Шпицбергена и «Красин», успевший еще спасти и немецкий пароход.
«Аврора» бросила якорь на рейде Осло. Отгремели салюты, и на борт поднимается посол Советского Союза в Норвегии – знаменитая Александра Михайловна Коллонтай, пламенная революционерка ленинской школы. Ее жизнь – борьба, отданная делу революции без остатка. Первому в мире послу-женщине отдает рапорт военмор Ю.Ф. Ралль. Она здоровается с нами, обходит строй. Затем беседует, собрав нас вокруг себя. Узнав, что наш Костя Половцев хорошо поет, А.М. Коллонтай просит его спеть русскую песню, по которой она соскучилась. И Костенька вдохновенно и красиво спел «Вот мчится тройка почтовая». После выступления на митинге ее пригласили в пекарню и преподнесли пышный белый каравай, а она показала на черный душистый «кирпич». Взяла его и проследовала на катер.
Осло – красивый, чистенький и уютный город, а норвежцы – приветливый народ. Для ознакомления с городом нам разрешали увольнение на берег. Расскажу об одном интересном и комичном случае.
Норвежские профсоюзные работники пригласили наших моряков в гости в свой клуб и щедро угостили музыкантов. Один из них отстал от оркестра. В это время я возвращался на корабль. Вся площадь запружена народом, трамваи остановились. В толпе стоял наш разъединственный матрос-музыкант и играл на кларнете. И до того красиво он исполнял русскую музыку, что сверхдисциплинированные норвежцы превзошли самих себя: запретили ходить трамваям, чтобы не шумели. Полисмен усмотрел непорядок и приблизился к музыканту. Но наш умелец оказался находчивым. Он заиграл норвежский гимн, чем поставил полисмена по стойке «смирно». Когда я протиснулся ближе, то увидел картину, от которой душил смех. Перед нашим играющим музыкантом стоял вытянувшись и вскинув руку под козырек страж порядка. Закончив играть, музыкант вместе с нами заторопился к катеру.
В Копенгагене набережная была забита народом. Доносилась мелодия «Интернационала». Мы уволились на берег.
Копенгаген – красивый город. Его называют Северным Парижем. Но ему далеко до величия Ленинграда. На наш корабль потоком устремились экскурсанты. Окончив осмотр корабля, датчане становились в очередь к пекарне. Получив кусочек душистого черного хлеба, они бережно заворачивали его и уходили. Нет, в Дании не голод, это сытая страна. Просто такого вкусного хлеба они не выпекают.
В 1930 году мы снова в загранплаваний и снова на «Авроре». Наш маршрут: Кронштадт – Архангельск – Мурманск – Норвегия – Кронштадт. Никогда бы не поверил, что в Архангельске в конце августа может быть жара до 28 градусов. Мы купались в Северной Двине. Но вот вышли в море и надели спецовки. Холодно. Прошли Нордкап. Засветило сентябрьское солнце, и Северная Атлантика засверкала невиданной красотой. На что уж красива светло-голубая вода Атлантики у Португалии и в западном Средиземноморье, где мне довелось позже плавать, но то, что мы увидели, трудно передать словами. Пожалуй, бирюза в молоке – светло-бирюзовый цвет. Мы любовались морем, как любуются буйным хлебным полем и березовой рощей. Красивее воды, чем в северной половине Норвежского моря, я не видел.
Зашли в норвежский порт Кристиансанн. Там стояли французские миноносцы. На берегу встретились французские и советские матросы, но наши в кабачки не хаживали, как это было в дореволюционное время, а потому и не состоялся обмен формой одежды в знак вечной дружбы, и командирам не было заботы о взаимной развозке обмундирования. Не те времена, не те нравы.
В том году у нас это была последняя практика, в основном штурманская. С нами находился преподаватель Н.М. Аранов – один из лучших штурманов флота.
В ту пору шло строительство нового советского флота. Требовались кадры. Поэтому наш последний курс торопились выпустить. Темп учебы был взвинчен до предела. Мы сидели за книгами и в учебных кабинетах до позднего вечера – часов по тринадцать в день.
23 февраля 1931 года. Грустное расставание с нашей альма-матер. Но впереди интересная морская служба.
Торжественное построение. Мы – красные командиры. Алексей Николаевич Татаринов выступает с трогательной напутственной речью. Мы еще много раз вспомним добрым словом своего строгого наставника, желавшего нам добра тем, что неотступно требовал от нас высокой дисциплины и организованности.