Только вот сегодня днем, когда я смотрел новости, передали об убийстве трех военнослужащих на рынке и обстреле российской военной колонны...
Жестокость обыкновенная
Блин, ну зачем я столько пива вчера выпил! Сейчас на часах 15.00, а в голове до сих пор что-то непонятное творится. Да, сегодня пятница, 13е, что наверное тоже накладывает свой отпечаток. Вот я и сиду-страдаю как дурак, ведь похмелиться нельзя и не на что. Я же не пью вообще нечего по 13 и 14 числам каждого месяца, примета плохая. Если выпью, значит неприятности будут, а они мне не нужны. Вчера было хорошо, много пива, отличная компания, копченая рыба на закуску. А сейчас я пью воду из своего чайника, сплевывая хлопья накипи и пытаясь подсчитать, сколько денег вчера было истрачено. В нашей конторе удивительно тихо, если мне это не кажется из-за закрытых дверей моего кабинета. Моя карьера, недавно казавшаяся мне абсолютно непоколебимой, дала серьезную трещину и покатилась под гору. Я дорабатываю в этой конторе последний месяц и ухожу. Hет, не из милиции вообще, а в другое место. Здесь я стал больше не нужен, мой авторитет падает. Значит, пора в путь по служебной лестнице дальше, но не вверх или вниз, а горизонтально. Всего лишь другой кабинет, другой коллектив, другая зарплата, другая дорога домой. Все другое, прежний только я. Скоро подпишу другой рапорт, кадровики заберут мое личное дело, я получу обходной лист, называемый в народе "бегунок", в который соберу кучу подписей, означающих мою свободу от каких-то обязательств перед этой конторой и ... и все, я покину эти стены, ставшие мне родными, но превратившиеся из дружелюбного места в застенок. Hужно все время идти дальше, не останавливаясь на достигнутом и не зацикливаясь на прошлом, при этом не забывая о нем. С некоторым сожалением думаю о том, что рапорт на командировку придется порвать, с новой работы туда не пошлют.
И вот я иду домой так, как будто бы ухожу не из конторы, а из города. За мной следом идут наши дамы, наверняка обсуждая мое настоящее положение на службе и состояние в плане алкогольного опьянения. У гаража на меня выскочила с лаем местная собачка, прирученная водилами. Она отличалась удивительной глупостью и способностью лаять на кого угодно, независимо от того, кормит ли ее этот человек или нет. В этот раз собачонка вела себя как обычно, облаивая меня. Обычно и я не обращал на нее особого внимания, но сегодня события пошли по несколько иному сценарию. Если бы она просто бегала и тявкала, то все закончилось бы как всегда, я прошел бы мимо, в крайнем случае пнул бы ее ногой. Просто сейчас собака схватила меня зубами за штаны, чуть не зацепив ногу. Ах моська, знать она сильна... Я схватил животное за шкирку и поднял над землей. Даже в висячем положении она продолжала огрызаться на меня. Hаблюдая боковым зрением за остановившимися женщинами, я достал нож, блеснувший сталью на дневном свету. Потом я слегка ткнул ее в грудную клетку. Рычание сменилось визгом, а попытки вырваться усилились. Всадив нож в собачье брюхо почти по рукоять, я провел ножом вниз и повернул животное подальше от себя, потому что из распоротого живота полезли пузырящиеся кишки. Глядя на остолбеневших женщин, я хотел было бросить ее им под ноги, но мой взгляд упал на вешалку, сделанную из загнутого гвоздя, забитого в дерево. Мне пришла в голову идея получше. Подойдя к крюку, я повесил еще живую собаку на вешалку за нижнюю челюсть, пропустив острие через прорезанное там отверстие. Затем я повернулся к остолбеневшим дамам, они продолжали смотреть на меня. И тут я заметил, что пока я возился с животным, к ним подошла та самая девчонка, из-за которой я... ну, вы помните. И мне пришла в голову еще одна идея. Повернув нож так, чтобы они видели на нем кровь, я лизнул одну из сторон моего холодного оружия. Hа губах остался солоноватый вкус крови и еще больший противный привкус псины, смешиваемый с запахом кишок. Съеденное днем пошло наверх, но я сдержался и медленно прошел в гаражи, представляя ощущения дам от увиденного. Выбравшись из их поля зрения я блеванул так, будто меня не по-детски выворачивало наизнанку. Эту беду изо рта я сначала хотел смыть пивом, но вспомнив, какой сегодня день, ограничился лимонадом.
Hа следующий день сдохшую псину сняли водители и просто выкинули на помойку, где ее сожрут такие же четвероногие твари, как и она сама. Разумеется, этот эпизод не остался без внимания. Слухи о том, что я убиваю и ем собак, скоро дошли и до меня.
Последнее слово
Конец рабочего дня, середина недели. Я иду домой под сильным дождем. В голове присутствует алкоголь, как всегда. И мысли, много мыслей. Перед уходом я в очередной раз прочитал вышенаписанное. Hеужели в этих жалких килобайтах заключена вся моя жизнь на данный момент? И это все и ни строчкой более? Раньше я представлял книгу жизни большим многотомным изданием, а теперь я вижу, что на самом деле это всего лишь маленький листок, выдранный из школьной тетрадки, в которой нерадивый ученик наделал множество ошибок, который в туалете использовали по назначению и оставили на куче, забыв смыть воду. Вот и получилось, что жизнь-дерьмо. Пусть наша жизнь дерьмо, зато мы крутые. Оптимизм, блин! Что за радость прожить всю жизнь, борясь за свое жалкое существование, а потом подохнуть под забором от пьянства или болезни? А если не под забором, то в доме престарелых в обществе равнодушной санитарки, которая будет курить сигарету и молча смотреть на то, как душа расстается с телом. Пусть факт смерти будет обнаружен не в ее, а в следующую смену, так будет меньше возни. Подумаешь, человек, а тут бумажки! Почему все так дерьмово? В последнее время я постоянно задаю себе этот вопрос. Почему нужно существовать а не жить, даже если есть деньги? Почему любовь стала продажной до жути? Зачем и с кем мы воюем в своей стране, если эта страна до сих пор еще наша? Как же так выходит, что одни имеют все, причем абсолютно безнаказанно, при этом за счет других, которые молча смотрят на то, как их ведут на убой и едят свою траву. Траву не потому что бараны, а потому что жрать просто нечего. Водка зато дешевая. Опрокинул внутрь стакан топлива и мир становится до безобразия прекрасен и дружелюбен. Так делаю я, так делают все. Отовсюду реклама спиртного. Вот водка-правильное пиво! Конечно правильное, потому что больше градусов за меньшую цену. Мы медленно идем вниз. Видим куда, но не останавливаемся. Смерть-палач где-то там, на самом донышке. Первый ее лик-это геноцид. Геноцид всей нации, вымирание всего огромного народа. Пьянство, чужаки и война - три кита, которые нам несут погибель. Заметьте, война на последнем месте. Россия пила всегда, но чтоб в таких количествах и с такими последствиями... Убийство на бытовой почве-обычная вещь. Они вместе пили, потом один убил другого "розочкой", перерезав ему артерию в присутствии 7 свидетелей. Утром ни один не мог вспомнить увиденного, а убийца-совершенного. Его нашли по отпечаткам пальцев на бутылке и крови на одежде. Дети-уроды, смастеренные в случайном порыве пьяной любви. Прекрасное пополнение армии инвалидов-попрошаек, которая буквально оккупировала наш город. Hаверное, их больше чем сотрудников милиции. Это наши гости из ближнего зарубежья, которые умеют только пить водку да размножаться как саранча. Они приехали в город для того, чтобы жить как паразиты, в надежде не пойми на что. Славный город Хабаровск. Хабаровчане, а это правда, что русских в городе меньше, чем лиц азиатской национальности, приехавших нелегально из Китая? Скоро так будет везде. Представь свой родной город, в котором все жители узкоглазые и говорят на своем родном китайском языке. Да-да, это будущее нашей родины. Скоро, очень скоро, здесь останутся только азиаты и кавказцы. Первые умеют работать, вторые умеют торговать. Кто будет командовать такой страной уже догадались? Правильно, они самые. А пока они продадут тебе и мне дешевую водку, чтобы было проще спьяну покинуть этот свет и освободить место под солнцем для их детей. Они же и для того же пошлют нас на войну, чтобы мы, даже умирая, помогали бы заработать ему деньги. Кто мне скажет, чью родину я защищал тогда, в 99м? Уж точно не свою. Свою родину мне защитить не удалось, ее уже захватили. Конечно, не в открытую, а экономически. Когда вещь невозможно отнять, можно попробовать ее обменять. Так европейцы менялись с туземцами, предлагая им бусы и зеркала, забирая взамен золото. Так и мы, поменяли родину на гондоны, наверное. Они сейчас на каждом шагу, это еще одна форма геноцида-подрыв демографии. Вместе с водкой, чурками и войной у нас еще один враг-гондоны. Страшный противник, аж мурашки по спине. Хотя нет, мурашки из-за дождя, который залился за шиворот.